Сэмюэл Беллами

[Весёлый Роджер]

Беллами, Сэмюэл (Samuel Bellamy) (1689-1717) — английский пират, промышлявший в Атлантике в 1716–1717 годах и вошедший в историю морского разбоя как «благородный разбойник», мститель сильным мира сего.

Представление о Беллами как о «морском Робин Гуде» сформировалось в пиратской литературе, прежде всего, благодаря стараниям Чарлза Джонсона (возможно, это псевдоним Даниеля Дефо), поместившего его биографию во второй том своей «Всеобщей истории грабежей...» (1728 г.). Хотя в целом описания похождений Беллами основаны на подлинных событиях, тем не менее, все его речи, столь часто цитируемые в книгах о пиратах, были выдуманы Джонсоном-Дефо. Следовательно, идеи социального протеста, приписываемые капитану Беллами, в действительности исходили не от него.

Реальный Сэмюэл Беллами был едва ли «благороднее» прочих пиратских капитанов, промышлявших в первой четверти XVIII века на морских дорогах Атлантики. Полагают, что он родился в семье Стивена и Элизабет Беллами в Хиттисли близ Плимута (графство Девон) в феврале 1689 года и был крещен 18 марта того же года. Его мать умерла вскоре после его рождения (похоронена 28 февраля 1689 года), и он, по всей видимости, рос вместе с двумя старшими братьями и тремя сестрами на улицах Плимута. Согласно легенде, после окончания войны за Испанское наследство (1701-1713) Сэм Беллами обосновался в Новой Англии (Северная Америка) на полуострове Кейп-Код, где его невестой стала некая Мария Хэллет.

Из документов, относящихся к судебному разбирательству по делу группы пиратов, плававших с Беллами в 1716–1717 годах, явствует, что около 1715 года Беллами отправился в компании с неким Пэлгрейвом Уильямсом (Palgrave Williams), уроженцем Нантакета (Массачусетс), в карибский регион искать сокровища затонувшего испанского галеона. Не обнаружив золотых и серебряных россыпей на морском дне, друзья-авантюристы решили поискать их в трюмах торговых судов и присоединились к багамским пиратам Бенджамину Хорниголду и Оливье Левассеру по-прозвищу Ла Буз.

Крейсируя в водах Флориды, Кубы и Багамских островов, они грабили все суда, которые попадались им на пути. Детали этого крейсерства известны из протокола допроса пирата Джона Брауна (документ датирован 6 мая 1717 года):

«Джон Браун,— говорится в протоколе, — будучи допрошенным, сказал, что он родился на острове Ямайке, имеет 25 лет от роду, холост. Примерно год тому назад он находился на корабле под командованием капитана Кингстона, который во время плавания с кампешевым деревом в Голландию был взят в подветренной стороне от Гаваны двумя пиратскими шлюпами, одним — под командованием Хорниголда и другим — под командованием француза по имени Лебуз [Ла Буз], имевшими на борту по 70 человек каждый. Пираты удерживали корабль примерно 8 или 10 дней, а потом, взяв с него то, что посчитали нужным, вернули его… У мыса Коррьентес они взяли без сопротивления две испанские бригантины, груженые какао из Малакки. Испанцы, не выполнившие требование пиратов о выкупе, были высажены на берег, а их бригантины сожжены. Затем они пошли к острову Пинос, где встретили три или четыре пустых английских шлюпа, которые они использовали для очистки собственных, после чего отпустили. Оттуда в конце мая они пошли к Эспаньоле, где провели около трех месяцев. Допрашиваемый затем покинул Лебуза [Ла Буза] и пересел на борт шлюпа, которым ранее командовал Хорниголд, а в то время — некий Беллами, который, поскольку случился раздор между английскими пиратами из-за того, что Хорниголд отказался захватывать и грабить английские суда, был избран большинством их капитаном, а Хорниголд отделился с 26 людьми на призовом шлюпе, оставив тогда на борту у Беллами около 90 человек, в основном англичан».

Свидетель Джон Бретт показал под присягой, что «в июне 1716 г. он был взят двумя пиратскими шлюпами, одним командовал капитан Сэмюэл Беллами, а другим — капитан Лабуз [Ла Буз]. Они бранили свидетеля… и доставили его на остров Пинос, где он оставался их пленником восемнадцать дней».

Из кубинских вод Беллами и Ла Буз ушли к Виргинским островам, где захватили несколько небольших рыбацких ботов, а близ Санта-Круса — французский корабль, груженный мукой и рыбой из Канады. У острова Саба пираты заметили паруса еще двух кораблей, следовавших в Гондурасский залив. Один из них, «Султана» капитана Ричардса, спустил флаг первым; капитан Тосор, сопровождавший его, сделал то же самое. Ограбив оба парусника, пираты забрали из их экипажей несколько молодых матросов, после чего судну капитана Тосора разрешили уйти, а «Султану» Беллами сделал своим флагманом. Что касается старого шлюпа, то командование им доверили Пэлгрейву Уильямсу.

16 декабря 1716 года в районе острова Бланко разбойники захватили бристольский корабль «Сент-Майкл» капитана Джеймса Уильямса. Провизия, которую он вез на Ямайку, их не заинтересовала, и вскоре они отпустили его, насильно удержав лишь трех матросов и корабельного плотника Томаса Дэвиса. Последний не хотел быть джентльменом удачи, и Беллами обещал пересадить его на следующее судно, которое будет захвачено.

9 января 1717 года пиратская флотилия отплыла от острова Бланко к островам Лос-Тестигос, в районе которых Ла Буз решил отделиться от своих английских коллег и в дальнейшем искать удачу самостоятельно. Согласно показаниям Джона Брауна, в конце февраля того же года в Наветренном проливе, отделяющем Гаити от Кубы, Беллами и Уильямс догнали и захватили 18-пушечный невольничий фрегат-галеру «Уайда» (Whydah), направлявшийся с острова Ямайка в Англию под командованием капитана Лоренса Принса. Добыча была отвезена на багамский остров Лонг-Айленд. Помимо хины, индиго и сахара, пиратам досталось 180 мешков золотых и серебряных монет стоимостью 20 тысяч фунтов стерлингов. На Лонг-Айленде капитан Беллами усилил «Уайду» еще десятью пушками, а капитану Принсу сказал, что он может плыть домой на «Султане». Браун сообщает: «Они отдали корабль, взятый у капитана Ричардса, капитану Принсу и нагрузили его таким большим количеством лучших и прекраснейших товаров, сколько он мог перевезти, и дали капитану Принсу около двадцати фунтов серебра и золота для возмещения его убытков».

Поскольку пираты забрали у капитана Принса около десяти человек (боцман и два других моряка были принуждены, остальные пошли добровольно), плотник Дэвис напомнил Беллами о его обещании. "Я готов отпустить тебя,— сказал Беллами.— Если команда не будет возражать, ты уйдешь на «Султане». О том, что произошло дальше, известно из свидетельских показаний Оуэна Морриса: «И тогда он спросил членов команды, хотят ли они, чтобы плотник Дэвис ушел, но те стали ругаться страшным образом, заявив — нет, будь он проклят, они скорее пристрелят его или засекут плетью до смерти возле мачты». Беллами пришлось подчиниться мнению большинства.

От Багамских островов пираты направились к западному побережью Эспаньолы и на траверзе гавани Пти-Гоав взяли корабль с сахаром и индиго, зафрахтованный французами. Перетащив к себе на борт то, в чем они нуждались, разбойники снова вернулись в воды Багам, откуда пошли на север, к берегам Виргинии.

Крейсируя у берегов Северной Америки, Беллами и Уильямс захватили два корабля из Шотландии, один — из Бристоля и, наконец, еще один шотландский корабль, следовавший с Барбадоса. Последний приз имел в трюмах сахар и ром, но так сильно протекал, что его команда предпочла пересесть на суда пиратской флотилии.
Разбитый на рифах парусник

Взяв курс на Род-Айленд, где у них было много друзей, пираты перехватили недалеко от острова Блок шлюп капитана Бира, возвращавшийся из Бостона в Ньюпорт. В разговоре с пленным капитаном пират (по версии Дефо) якобы сказал: «Черт возьми, ты — подлый щенок, и таковы все, кто подчиняется законам, которые богачи создали для своей безопасности, ибо как же иначе они, трусливые щенки, лишенные храбрости, занимались бы мошенничеством? Будь они все прокляты! Проклятье им, своре хитрых негодяев, и тебе, который служит этой шайке трусливых болванов. Они клевещут на нас, изображают мерзавцами, хотя различие между нами состоит лишь в том, что они грабят бедных под прикрытием закона, а мы грабим богатых под защитой нашей собственной отваги». И далее: «Я — свободный владыка и располагаю такой же властью для ведения войны во всем мире, как и тот, кто держит сто парусных кораблей в море и стотысячную армию в поле».

26 апреля 1717 года пираты захватили ирландский пинк «Мэри Энн» и бостонский шлюп «Фишер». Неожиданно погода испортилась, начался шторм, и суда пиратской флотилии погнало к отмелям Кейп-Кода. В полночь Беллами попытался стать на якорь вблизи бурунов, но «Уайда» была опрокинута океанским валом и затонула. Спастись с него удалось лишь двум пиратам; остальные 144 человека, включая Сэмюэла Беллами, погибли в морской пучине.

©Виктор Губарев

@темы: персоналии

---

Ещё одна версия происхождения названия "Весёлый Роджер"

[Маг и Чародей]

Пиратство связано в нашем сознании с определённым набором стереотипов. Он довольно стоек: сундуки с золотом, зарытые на необитаемых островах, чёрный флаг – «Весёлый Роджер», бочонки с ромом и одноглазый капитан. Эти стереотипы – своеобразная смесь исторической действительности и литературных напластований, питающихся легендами и творящих легенды. В качестве примера можно привести происхождение названия пиратского флага:

Вьётся по ветру «Весёлый Роджер»,
Люди Флинта гимн морям поют.

Известный знаток флагов К.Иванов пишет в книге «Флаги государств мира»: «Большинство пиратских судов плавало под чёрным флагом с изображением черепа и перекрещенных костей. Среди моряков всех стран этот флаг известен как “Jolly Roger” (Джолли Роджер) – «Весёлый Роджер». Эта грубая шутка намекала на широкий – «весёлый» - оскал черепа».
Это определение правильно, но неполно. Действительно, многие «джентльмены удачи» XVII – XVIII веков, и среди них такие известные, как Джон Эвери и Эдвард Инглэнд, плвали под чёрным флагом с изображением черепа. В то же время, когда обращаешься к свидетельствам пиратов и их современников, оказывается, что оскал черепа отнюдь не обязательная принадлежность пиратского флага и цвет этого флага далеко не всегда был чёрным.
Приведём в качестве примера описание одной из известных пиратских экспедиций – перехода через Панамский перешеек в 1680 году, в котором приняло участие несколько сот человек – экипажи семи пиратских кораблей. Авангард отряда вёл капитан Шарп – Фальстаф пиратского мира, оставивший помпезные и недостоверные записки о своих многочисленных «подвигах». Флаг Шарпа, который несли впереди отряда, был красным с белыми и зелёными лентами. Затем следовал экипаж адмирала пиратов Ричарда Соукинса – под красным флагом с жёлтыми полосами. За экипажем адмирала шёл отряд капитана Питера Харриса, состоявший из команд двух пиратских кораблей. Каждая из них несла свой флаг – оба зелёные с разными изображениями. Пятый и шестой экипажи выступали под красными флагами. Наконец, арьергард под командой капитана Эдмонда Кука шёл под красным флагом с жёлтой полосой и с изображением руки и меча.
Таким образом, из семи флагов, взятых пиратами со своих кораблей, не было ни одного чёрного, зато было пять красных. Не было на флагах и изображения черепа. А ведь именно оскал черепа, по общепринятому мнению, служит объяснением «весёлого» названия. Отметим, что попытки объяснить название оскалом черепа либо другим сравнением внешнего порядка оставляют непонятным само имя «Роджер». Почему именно Роджер, а не Джонни или Жан?
В действительности, однако, этимология словосочетания “Jolly Roger” довольно проста, и раскрыть её помогает как раз непонятное имя “Roger”. Это – искажение французского выражения «Joyeux Rouge», что означает «весёлый красный». Так как первоначально обычным цветом пиратского флага был красный – традиционный цвет восстания, войны, а большинство пиратов Карибского моря были французами, то название для них не было непонятным. Зато когда национальный состав пиратов изменился и среди них стало больше англичан, то они, повторяя французские слова, пытались внести в них понятный смысл. И название флага, оставшись близким по звучанию, приобрело новое назначение. А так как людям свойственно искать объяснение загадочным словам, то за «Весёлым Роджером» чудился зловещий оскал черепа.

Игорь Можейко

@темы: интересный факт

---

Женщины-пиратки

[Весёлый Роджер]

Внимание!
Данные статьи основаны на трудах Даниэля Дэфо и есть все основания считать их вымышленными!

Энни Бони

Энни Бонни (Anne Bonny) родилась 8 марта 1700 года в маленьком городке недалеко от Корка в Ирландии, где ее отец Эдвард Кормак служил адвокатом. Пикантность ситуации состояла в том, что она не была его законной дочерью, что, похоже, опровергает старинную английскую поговорку, гласящую, что «незаконнорожденные дети — самые счастливые». Она была ребенком, подаренным ее отцу служанкой, связь с которой он, впрочем, ни от кого не скрывал.

Когда Энни (Энн) родилась, разразился скандал, инициированный женой Эдварда, в результате которого тот потерял свою клиентуру. Вместе с этой служанкой и Энни он сел на корабль, отправлявшийся в Каролину.

Сначала он зарабатывал на жизнь, работая адвокатом, но, занявшись вскоре торговлей, добился в этом новом для себя деле таких больших успехов, что смог приобрести весьма обширную плантацию. Его служанка, которую он продолжал выдавать за жену, умерла, и вдовец переложил все заботы о хозяйстве на плечи своей дочери Энн.

Надо сказать, что девушка имела крутой нрав и была очень смелой. Когда впоследствии ее осудили, пираты выложили на процессе множество историй, большинство которых было не в ее пользу. Рассказывали среди прочих фактов, что однажды, занимаясь хозяйством своего отца, она так сильно рассердилась на одну английскую служанку, что убила бедняжку прямо на месте кухонным ножом; или еще одна некрасивая история: молодого человека, осмелившегося подойти к Энни слишком близко против ее желания, она искусала так жестоко, что он еще долго не мог оправиться от ран.

Пока Энни жила в доме своего отца, она считалась хорошей партией, и он уже подыскивал ей выгодного жениха. Но она сделала его несчастным, выйдя тайно замуж за Джеймса Бонни, простого матроса, не имевшего в кармане ни одного пенни. Отец был настолько взбешен поступком дочери, что выгнал ее из дома навсегда. Молодой человек, который полагал, что провернул выгодное дело, женившись на богатой девушке, был сильно разочарован. Скрываясь от разгневанного отца молодоженам ничего не оставалось, как сесть на корабль, отправлявшийся на остров Нью-Провиденс, где Джеймс намеривался найти работу.

Прибыв на место она быстро сошлась с богатым плантатором Чайлди Байярдом. Однако, вскоре произошла безобразная история в результате которой Энни оказалась замешанной в убийстве кузины губернатора Ямайки. Энни бросили в тюрьму, правда не надолго. К счастью для нее, Чайлди не поскупился на солидную взятку, чтобы вызволить ее оттуда. Вместе с ним Энни совершила несколько торговых поездок по Новому Свету.

Через некоторое время она стала тяготиться обществом Байярда. В мае 1719 года она познакомилась в одной из таверн с пиратом Джеком Рекхэмом, который начал оказывать ей постоянные знаки внимания. Он был очень любезен с ней и постепенно убеждал ее покинуть Чайлди, что она и сделала в конце концов. Энни Бонни переоделась в мужскую одежду и последовала за Рекхэмом, который взял ее с собой в море. Через некоторое время она обнаружила, что ждет ребенка, и, когда подошел срок, Рекхэм высадил ее на Кубе, поручив нескольким своим друзьям позаботиться о своей подруге. Наконец Энни Бонни разрешилась от бремени, но морские приключения не прошли даром и ребенок, родившийся анацефалом, умер через несколько часов. Чтобы скорее забыться от постигшего ее несчастья, она вновь ушла в море вместе с Рэкхемом.

Когда везде был опубликован указ короля, в котором он прощал тех пиратов, которые прекратят разбойничать, Рекхэм подчинился его условиям и расстался с пиратским ремеслом. Но через некоторое время, нанявшись к губернатору Роджерсу, чтобы выйти в море против испанцев, он и его товарищи взбунтовались и захватили губернаторский корабль. Произошло это скорее по вине самого губернатора. Последний слыл человеком вздорным и крайне подозрительным. Он стал подозревать, что Энни и Рекхэм составили заговор против него с целью его убийства. В качестве наказания он заставил Рекхэма выпороть свою «супругу». Экзекуция свершилась. Оскорбленные таким обхождением, Энни и Рекхэм теперь уже действительно составили заговор и осуществили его. Они опять принялись за старое.

Энни Бонни, как всегда, сопровождала его и не раз доказывала своему другу, что никому не уступит в смелости и умении драться. Волею случая они были захвачены в море пиратами под предводительством Мэри Рид. Между ними случилось недоразумение, впоследствии переросшее в крепкую дружбу. Поскольку я уже описал эту часть жизни Энни в рассказе о Мери Рид, то повторять ее здесь еще раз не буду.

В октябре 1720 года Мери, Энни и Рекхэм все же были пойманы губернатором Ямайки Лоусом. В том бою она, Мери Рид и капитан Рекхэм были единственными, кто осмелились остаться на верхней палубе.

Отец Энни Бонни был известен как честный человек в кругу благородных людей, имевших свои плантации на Ямайке. В связи с этим многие, вспоминая Энни Бонни в его доме, старались оказать ему какие-нибудь услуги. Но непростительная ошибка, которую она совершила, бросив своего мужа и последовав за пиратом, еще более усугубила ее преступление против общества. Когда Рекхэм был приговорен к казни, ему разрешили в виде величайшей милости увидеться с Энни Бонни, но вместо утешения перед смертью она сказала своему другу, что он вызывает у нее негодование таким жалким видом. «Если бы вы дрались как мужчина, то вас бы не повесили, как собаку!»

Вскоре в заключении умерла Мери Рид. Энни Бонни находилась в тюрьме до наступления срока очередных родов. Ее казнь все время откладывалась, и, в конце концов, приговор так и не был приведен в исполнение. Дело в том, что Энни Бонни внезапно и загадочно исчезает из официальных записей. Существует несколько гипотез о ее дальнейшей судьбе. По одной из них, она ушла вглубь американского материка в составе одной из экспедиций, где вскоре умерла от болезни. По другой — она вновь связалась с пиратами и погибла в одной из абордажных схваток. Существует также гипотеза, что она якобы вернулась в Ирландию.

Мэри Рид

Мэри Рид (Mary Read) родилась в Лондоне. Ее мать очень рано вышла замуж за моряка, который вскоре ее покинул, чтобы пуститься в путешествие, оставив свою жену беременной. Спустя несколько месяцев она родила сына. То ли ее муж умер в дороге, то ли потерпел кораблекрушение, но молодая мать не имела от него никаких новостей. Так как она была молода и легкомысленна, то вскоре вдовство наскучило ей и в один прекрасный момент она вновь оказалась беременной. Она пользовалась хорошей репутацией среди соседей и, чтобы сохранить ее, решила распрощаться со всеми родственниками мужа под предлогом, что хочет удалиться в деревню и жить там среди простого народа. Она действительно уехала со своим маленьким сыном, которому не было еще и года. Вскоре после ее переезда мальчик умер. Тем временем наступило время родов, и молодая мать произвела на свет второго ребенка: девочку Мэри.

Мать Мэри прожила вдали от всех четыре года до того момента, пока не кончились деньги; тогда она решила вернуться в Лондон и, зная, что ее свекровь готова помочь ей, решила выдать свою дочь за мальчика и представить свекрови как внука. Хотя это было достаточно трудно и существовала неприятная необходимость обманывать старую женщину, но мать Мэри рискнула и ее затея более, чем удалась, так как бабушка захотела оставить «внука» у себя и воспитывать его. Но невестка не соглашалась, объясняя это тем, что не может расстаться со своим обожаемым «сыном». Тогда они договорились, что ребенок останется при матери, а бабушка будет выдавать им по одному экю в неделю для поддержания их весьма скромного существования.

Мать Мэри, добившись таким способом скромной ренты, продолжала воспитывать дочь как мальчика. Когда девочка достигла некоторого возраста, мать воспользовалась подходящим случаем, чтобы раскрыть ей секрет рождения и посоветовала держать в тайне ее принадлежность к женскому полу.

Через некоторое время бабушка умерла, и мать с дочерью оказались на краю нищеты. Тогда мать решила пристроить свою дочь, которой в то время было уже тринадцать лет, в дом богатой дамы в качестве выездного лакея. На этой должности Мэри долго не задержалась; становясь все более сильной и смелой и чувствуя склонность к жизни с оружием в руках, она нанялась на военный корабль, где прослужила некоторое время. Затем она покинула эту службу и уехала во Фландрию, где была зачислена в пехотный полк в должности кадета; и хотя везде демонстрировала отчаянную смелость в боях, она все-таки никак не смогла добиться продвижения по службе. Тогда она распрощалась с пехотой и пошла служить в кавалерию, где провела несколько таких блестящих операций, что заслужила уважение со стороны всех офицеров.

В то время, когда она добилась таких больших успехов в военной школе бога Марса, богиня Венера нанесла ей неожиданный визит: юная Мэри без памяти влюбилась в одного фламандца, красивого юношу, который был ее товарищем по оружию. С этого момента Мэри уже не так волновали прелести войны, она стала небрежно относиться к своему оружию, которое раньше всегда содержала в безукоризненной чистоте, она не неслась сломя голову выполнять поручения, если только не требовалось сопровождать объект ее любви, а уж в этом случае она часто подвергалась опасности погибнуть только ради того, чтобы быть рядом с ним. Члены отряда были далеки от понимания причины такого поведения «молодого кавалериста», ее товарищ сам не мог понять этих странных знаков внимания, втайне уже начинал подозревать, что его «молодой друг» предпочитает мужчин женщинам. Но любовь всегда изобретательна, и в один прекрасный день, когда два товарища оказались в одной палатке, Мэри нашла способ как бы случайно раскрыть свою тайну.

Юноша был буквально потрясен этим открытием и втайне уже поздравлял себя с обретением возлюбленной, которая будет принадлежать только ему. Но скоро он понял, что ошибся в своих планах: Мэри так заботилась о сохранении своей девственности, что, несмотря на все его попытки, он ничего не смог от нее добиться. Она сопротивлялась его атакам с такой силой и в то же время осыпала его словами такой горячей любви, что он решил сделать ее своей женой вместо того, чтобы пытаться сделать любовницей.

Именно к этому она стремилась всем сердцем. Они, наконец, договорились, и когда полк отошел на зимние квартиры, Мэри купила себе женскую одежду, и они открыто поженились.

Свадьба этих двух кавалеристов наделала много шума, большинство офицеров из любопытства устремились поздравить новобрачных, договорившись между собой, что каждый подарит новой семье что-нибудь полезное для хозяйства, так как всех связывали с женихом и невестой узы крепкой военной дружбы. Молодые супруги вышли в отставку, чтобы заняться каким-нибудь более выгодным делом: они сняли дом около замка в Бреда (Голландия) и оборудовали там таверну «The Three Horseshoes» (Три Подковы). Их необычная любовь, овеянная духом приключений и романтики, притягивала многих клиентов, а большинство офицеров гарнизона постоянно ходили к ним обедать.

Но это счастье не продлилось долго. Муж Мэри вскоре умер; неожиданно заключенный мир в Рисвике привел к тому, что армейские гарнизоны в Бреда были уже не столь многочисленны и, как следствие, число клиентов ее заведения резко сократилось. Таким образом, вдова осталась практически без работы.

Небольшая сумма денег, которую ей удалось скопить, скоро иссякла, что заставило Мэри расстаться с профессией хозяйки корчмы. Она вновь переоделась в мужское платье и отправилась в Голландию, где поступила в пехотный полк, стоящий в гарнизоне у границы. Но обстановка мира не давала никакой возможности надеяться на продвижение по военной службе, и Мэри приняла решение покинуть этот полк и попытаться найти удачу в другом месте. Так она оказалась на голландском корабле, отправляющемся в Вест-Индию.

Случилось так, что этот корабль был захвачен английскими пиратами, которые его отпустили плыть дальше после того, как разграбили, но Мэри Рид, «единственный англичанин» на борту невезучего корабля, была ими оставлена на пиратском шлюпе, хотя никто из пиратов не подозревал, что молодой англичанин на самом деле девушка.

Через некоторое время был опубликован повсеместно в Вест-Индии указ короля, который прощал всех пиратов, которые подчинятся королю в сроки, указанные в этом воззвании. Все пираты отряда, среди которых была Мэри Рид, решили покончить с разбоями и получили прощение короля, после чего удалились в одно тихое местечко, чтобы жить там спокойно. Но вскоре у них кончились деньги, и, когда они узнали, что Вудс Роджерс, губернатор острова Нью-Провиденс, снаряжает суда для выступления против испанцев. Мэри Рид и многие другие отправились к этому острову, полные решимости добиться удачи тем или иным способом.

Не успели вооруженные суда губернатора поднять паруса, как экипажи некоторых из них восстали против капитанов и вновь вернулись к старому ремеслу пиратов; в их числе оказалась и Мэри Рид. Хотя позже, когда ее поймали и судили, она заявляла, что была в ужасе от такой жизни и что ее силой заставляли принимать участие в разбойничьих налетах. Однако, когда она предстала перед судом, два человека засвидетельствовали под клятвой, что в каждом пиратском деле ни один пират не был так решительно настроен идти на абордаж или навстречу опасности, как Мэри Рид. Данные показания были лишь частью обвинения, выдвинутого на процессе против Мэри Рид, но она все отрицала.

Как бы там ни было, безусловно она не испытывала недостатка в смелости и не отличалась особой скромностью, так как никто никогда не усомнился в том, что перед ним мужчина. Но волею случая, судьба ее сплелась с капитаном Джеком Рэкхемом и его любовницей Энни Бонни: их шлюп «Провидение» бых абордирован командой Мэри в открытом море. И случилось так, что Энни влюбилась в нее, приняв за красивого юношу. Мэри Рид была вынуждена рассказать ей, что она тоже женщина, как и Энни, и, как следствие, не может ответить на ее любовь. Большая дружба, установившаяся между двумя женщинами, дала повод к ревности со стороны капитана Рекхэма, любовницей которого была Энни Бонни, и он пригрозил даже перерезать горло ее новому возлюбленному, но Энни Бонни, чтобы предотвратить несчастье, открыла ему секрет Мэри Рид, взяв с него клятву свято хранить все в тайне.

Капитан Рекхэм сдержал слово и так хорошо хранил доверенный ему секрет, что ни один из членов его команды никогда ни о чем не подозревал. Но, несмотря на все предосторожности, опять любовь нашла Мэри Рид под ее мужской одеждой и дала ей вскоре почувствовать, что она женщина, как мы уже видели это. Пираты, вновь принявшиеся за свое ремесло, во время морских набегов захватили большое количество кораблей, принадлежащих Ямайке и другим торговым центрам островов Вест-Индии. Когда они встречали на своем пути ремесленника или какого-нибудь другого человека нужной им профессии, который был бы им полезен в их нелегкой жизни, то они волей-неволей обходились с ним вежливо и охраняли его.

Среди подобных людей на пиратском корабле оказался молодой человек, красивый и хорошо сложенный, по крайней мере, он казался таким Мэри Рид, которая так страстно влюбилась в него, что по ночам не могла сомкнуть глаз. Так как нет никого более изобретательного, чем влюбленная женщина, то Мэри решила сначала сблизиться с ним, предложив ему свою «мужскую» дружбу. Она постепенно приближала его к себе нескончаемыми разговорами о проклятой пиратской жизни, которая, она знала, была ему отвратительна; таким образом, через некоторое время они стали неразлучны. Как только она уверилась, что он испытывает к ней истинную дружбу, она решила, что наступил момент открыть любимому свой секрет, что она и сделала, продемонстрировав ему в качестве доказательства свою шею необыкновенной белизны.

Это зрелище, которого молодой человек совершенно не ожидал, сильно возбудило его любопытство. Он так настойчиво начал требовать объяснений, что, наконец, побежденная его нескончаемыми просьбами, она во всем призналась. Он влюбился в нее со всей страстью; любовь Мэри Рид была не менее сильной, и она предоставила молодому человеку ощутимые доказательства своей любви и даже больше...

Случилось так, что в то время, пока их корабль стоял на якоре около одного из островов, этот молодой человек поссорился с пиратом из команды. Они назначили время поединка на берегу, следуя старому обычаю пиратов. Эта новость потрясла бедную Мэри Рид, она была страшно взволнована, но нельзя сказать, что она хотела, чтобы ее возлюбленный отказался от вызова; она сама была слишком смелой и страдала бы от малейшего проявления трусости с его стороны. Тем не менее, она боялась, что сильная рука может сразить ее любимого человека, без которого она уже не могла жить. Когда любовь овладевает благородным сердцем, то оно заставляет человека совершать самые достойные поступки; Мэри Рид предпочла подвергнуть опасности свою жизнь, чем отдать на волю случая жизнь своего возлюбленного. Приняв такое решение, она подстроила крупную ссору с тем же пиратом и вызвала его на поединок. Пират принял вызов и они встретились на берегу за два часа до назначенного срока другого поединка этого же пирата с возлюбленным Мэри Рид. Драка происходила на саблях и пистолетах, и Мэри Рид выпало счастье стать победительницей: она убила на месте их общего врага.

Молодой человек был тронут до глубины души ее поступком, его признательность еще больше усилила его чувства к смелой красавице, которые он давно бережно нес в своем сердце. Наконец, они дали друг другу слово, что с данного момента они — муж и жена; для Мэри Рид это слово было таким же законным, как если бы оно было сказано в присутствии священника в церкви; кроме того, другого способа пожениться не было. Через некоторое время Мэри Рид уже ждала ребенка.

В октябре 1720 года Мэри, Энн и Рекхэм все же были пойманы губернатором Ямайки Лоусом. Состоялся суд, где она заявила, что никогда не совершала плотского греха с другим мужчиной, что любила только мужа, и попросила суд с величайшей точностью разобраться в ее преступлениях. Когда ее муж (она именно так его называла) был оправдан вместе с некоторыми другими ремесленниками, ее спрашивали, кем он был, но она не захотела его признать, удовлетворившись ответом, что это был честный человек и они с ним вместе решили покончить с пиратством при первом подходящем случае и вести более достойную жизнь.

Безусловно, судьи испытывали сочувствие к Мэри Рид, но это не могло помешать им вынести суровый приговор, так как среди прочих показаний, данных против нее, было засвидетельствовано, что однажды в споре с капитаном Рекхэмом последний, принимая Мэри Рид за молодого человека, спросил у нее, какое удовольствие «он» может получать, находясь среди пиратов, жизнь которых не только бесконечные опасности, но и позорная смерть, если случится быть захваченным. На что Мэри Рид ответила, что виселица ее не страшит, что люди с благородным сердцем не должны бояться смерти: «Если бы пираты не наказывались смертной казнью и страх не удерживал бы многих трусов, то тысячи мошенников, которые кажутся честными людьми и которые, тем не менее, не гнушаются обкрадывать вдов и сирот, тоже устремились бы в море, чтобы там безнаказанно грабить, и океан оказался бы во власти каналий, что явилось бы причиной полного прекращения торговли».

Поскольку Мэри Рид была беременна, то суд решил отсрочить ее казнь, и, безусловно, позже она получила бы помилование, но через некоторое время после суда она стала жертвой сильной лихорадки, от которой умерла в тюрьме

Автор: Валерий Потапов

@темы: персоналии

---

"Весёлый Роджер"

[Весёлый Роджер]

Считается, что непременным атрибутом пиратского корабля является «Весёлый Роджер» — чёрный флаг с черепом и скрещенными костями. История пиратского флага сравнительно молода. Выделение пиратских флагов в отдельную категорию морских символов произошло в XV-XIX веках.

По действующей в то время морской системе обозначений черный вымпел означал, что атакуемое судно должно прекратить сопротивление и немедленно остановиться. Если оно продолжало движение, поднимался красный флаг, указывающий, что неприятелю не придётся ожидать милосердия.
Для того, чтобы навести порядок в мешанине понятий честных каперов от пиратов, находившихся вне закона, в 1694 году английское Адмиралтейство ввело обязательный знак для обозначения английских корсарских кораблей. Им стал красный флаг, названный, по аналогии с государственным флагом Великобритании, «Красным Джеком».
Видимо, по той же причине пираты, не имеющие каперских патентов, начали поднимать на мачтах своих кораблей чёрные и красные вымпелы. Наверное, тогда же и родилось название пиратского флага. Предположительно оно произошло от французского «Jolie Rouge» — «Красный знак», что в английской транскрипции превратилось в «Jolly Roger» — «Весёлый Роджер». То есть, «Весёлыми Роджерами» были не чёрные, а красные флаги.
Другая версия гласит, что пираты называли дьявола «Старый Роджер», и поэтому пиратский флаг, возможно, символизировал гнев дьявола.
Что касается черепа с костями — по общепринятому мнению, непременной пиратской символики — то и здесь многочисленные легенды до неузнаваемости исказили подлинные события. На самом деле пиратские капитаны изощрялись, кто как мог. Флаги, как правило, изготавливались самыми грубыми кустарными методами.
Самый известный чёрный флаг — с черепом анфас и скрещенными костями — ныне ставший символом всего пиратства, принадлежал Эдварду Ингленду. Такой же флаг, но с черепом в профиль носил корабль Счастливчика Генри Эвери. А ещё одна модификация — череп анфас, но вместо костей скрещенные сабли — красовалась на мачтах Джека Реккама.

Сам же мотив черепа и костей появился на полотнищах с лёгкой руки французского пирата Эммануэля Винна. Пират-фаталист добавил к черепу и костям ещё и песочные часы. Англичанин Бартоломью Робертс пошел еще дальше похоже. В его арсенале имелось аж два флага с его собственным изображением. На одном пират попирает черепа, символизирующие острова Барбадос и Мартинику, на другом — он и скелет вместе держат песочные часы.

@темы: интересный факт

---

"Остров сокровищ"

[Маг и Чародей]

@темы: видео

---

Арудж

[Весёлый Роджер]

Арудж (Aruj, Oruç Reis) (1473-1518) — знаменитый османский корсар, промышлявший на Средиземном море в начале XVI века. В литературе встречаются различные варианты написания его имени — Орудж, Хорук, Хоруш, Харуджи.

Некоторые авторы считают, что Арудж имел позвище Барбаросса (т. е. «Рыжебородый»). Однако действительно ли это так? Обратимся к такому солидному справочному изданию, как «Британская энциклопедия»:

«Барбаросса — имя, которое христиане дали семье грозных морских разбойников и турецких адмиралов XVI века — Аруджу (Харуджу), Хызыру (Хайр эд-Дину, Хайраддину) и Хасану, сыну Хайраддина. В 1840 г. капитан [Жан-Луи-Мари-Станислас] Валсин-Эстерхази, автор исторического описания правления Османской империи в Африке, выдвинул предположение, что Барбаросса — Рыжебородый — было просто искажением имени Баба Арудж (отец Арудж). Арабская же хроника рассматриваемой эпохи, опубликованная С. Рэнгом и Ф. Денисом в 1837 г., ясно говорит о том, что именем Барбаросса христиане называли только Хайраддина».

Возможно, Аруджа при жизни не называли Рыжебородым. Это прозвище могли присвоить ему авторы более поздних времен. Известно, что Арудж был одним из сыновей турецкого спахия Якуба-аги, семья которого происходила из Эджеабада и Балыкесира, а затем переехала в город Вардар близ Фессалоники (совр. Салоники).

В 1462 году Якуб-ага участвовал в захвате греческого острова Лесбос, принадлежавшего тогда генуэзцам, и за это в качестве вознаграждения получил от султана земельное владение на указанном острове. Покинув военную службу, он занялся гончарным ремеслом. Женой Якуба была гречанка Екатерина, вдова православного священника из Митилини. Две сестры Аруджа воспитывались и выросли как христианки, одна из них со временем стала монахиней. Старший брат Аруджа, Исхак, занялся финансовыми операциями; двое других — Ильяс и Хызыр — последовали примеру Аруджа и связали свою судьбу с морем. Поступив в османский флот, они плавали юнгами, затем матросами, участвуя в морских сражениях с родосскими рыцарями из военно-монашеского ордена св. Иоанна Иерусалимского.

Арудж и Ильяс занялись корсарством, оперируя на морских коммуникациях Леванта (между Анатолией, Сирией и Египтом), тогда как Хызыр действовал в Эгейском море, базируясь в Фессалонике. Постепенно братья приобрели большой опыт и недюжинные познания в самых различных областях, свободно владели арабским, турецким и итальянским языками, немного говорили по-испански.

Однажды, когда судно Аруджа и Ильяса возвращалось на Лесбос из торгового рейса в Триполи (Ливан), оно было атаковано галерой родосских рыцарей. Ильяс пал в бою, а Арудж, получив ранение, попал в плен и был заключен в Бодрумский замок. В плену он провел около трех лет. Очевидно, еще до своего пленения Арудж был тесно связан с принцем Шехзаде Коркудом, одним из сыновей турецкого султана Баязида II (1481-1512); полагают, что именно этот принц выкупил его из родосского плена.

Прибыв в Анталию, находившуюся под управлением Коркуда, Арудж принял под свое командование 18 галер и развернул морские операции против родосских рыцарей. В последующие годы, когда Коркуд стал правителем Манисы, он передал Аруджу флот из 24 галер, базировавшихся в Измире, и приказал ему совершить набег на побережье Апулии (Италия); там корсары бомбардировали несколько прибрежных крепостей и захватили два судна. На обратном пути Арудж зашел на греческий остров Эвбея и там овладел тремя галеонами и еще одним кораблем.

Приведя свои призы на Лесбос, он узнал о том, что Коркуд, будучи братом нового турецкого султана, вынужден был спасать свою жизнь от готовившегося покушения и спешно бежать в Египет. Данное обстоятельство насторожило Аруджа, дружба которого с опальным принцем могла выйти ему боком. Не желая искушать судьбу, он тоже отплыл в Египет, где встретился в Каире с Коркудом. Последний помог ему добиться аудиенции у мамлюкского султана Кансуха аль-Гури. Султан доверил ему корабль и разрешил совершать набеги на побережье Италии и острова Средиземного моря, занятые христианами. Проведя зиму в Каире, Арудж перебрался в Александрию, откуда совершил рейд к берегам Лигурии и Сицилии.

В 1503 году Арудж руководил захватом трех больших кораблей и тогда же сделал своей новой базой тунисский остров Джербу. Там к нему присоединился его брат Хызыр. В 1504 году братья добились от хафсидского султана Туниса Абу Абдаллаха Мухаммада Хамиса разрешения базироваться в тунисской гавани Ла-Гулетта, отдавая ему за это ⅓ часть добычи.

Командуя небольшими галеотами, Арудж прославился захватом близ острова Эльба двух крупных галер, принадлежавших папе римскому. Позже, в районе Липарских островов, Арудж и Хызыр захватили сицилианский военный корабль «Кавалерия», на борту которого находились 380 испанских солдат и 60 испанских рыцарей из Арагона; эти войска направлялись в Неаполь.

В 1505 году братья-корсары промышляли у побережья Калабрии. Их успехи способствовали тому, что к ним стали присоединяться другие корсарские экипажи, слетавшиеся на Джербу и в Ла-Гулетту со всего Средиземноморья. Среди новоприбывших был и знаменитый Куртоглу (Куртоголи).

В 1508 году корсары Аруджа опустошили Лигурию, в частности Диано-Марину.В 1509 году в Ла-Гулетту прибыл с Лесбоса Исхак, также присоединившийся к Аруджу и Хызыру. В эти годы братья-корсары увеличили свою славу в мусульманском мире еще и тем, что регулярно предоставляли свои корабли для перевозки беженцев-мусульман из Испании в Северную Африку.

В 1510 году Арудж и его братья опустошили район мыса Пассеро на побережье Сицилии и отбили испанские нападения на Бужи (совр. Биджая), Оран и Алжир.30 июля 1510 году нападению со стороны испанцев подвергся остров Джерба. Восемь галер под командованием бывшего корсара графа дона Педро де Наварро блокировали подходы к острову. Но правитель Джербы шейх Абу Закария Яхья ас-Семумни категорически отказался капитулировать и признавать власть испанской короны. Парламентеры графа были убиты. Сняв осаду, он отступил в Триполи, где подготовил новую экспедицию. На борт 120 судов поднялись 15 тысяч солдат.

23 августа испанская армада появилась в виду Джербы, а 30 августа началась высадка войск на берег. Арудж со своими корсарами принял активное участие в обороне острова. Испанский авангард был окружен и полностью уничтожен. Погибло, по разным оценкам, от 1500 до 3000 человек. В довершении ко всему на море разразился шторм, во время которого 18 испанских судов были выброшены на берег и стали добычей мавров.

В августе 1511 года Арудж вместе с братьями опустошил район Реджо-ди-Калабрия на крайнем юге Италии.

К 1512 году у Аруджа и Хызыра на Джербе было уже 12 боевых галер и около 1 тысячи корсаров. Из этих 12 галер восемь принадлежали братьям и четыре — турецким капитанам (раисам), присоединившимся к ним. Противодействуя испанской экспансии в Магрибе, Арудж в августе 1512 года с небольшим отрядом корсаров высадился в районе Биджаи и атаковал находившийся там испанский гарнизон. К нему тотчас присоединились 4 тысячи повстанцев из Малой Кабилии. Галеры доставили пушки, мушкеты и амуницию. На восьмой день, пробив брешь в крепостной стене, корсары и повстанцы пошли на приступ, но в этот момент Арудж был ранен ядром в левую руку. Среди мусульман началось смятение, и они поспешно отступили. Искусные хирурги, ампутировав Аруджу руку, сделали пиратскому вожаку серебряный протез на шарнирах, что позволило ему продолжить свою деятельность. Из Биджаи Арудж и Хызыр с пятью кораблями отправились в набег к побережью Андалусии, захватили галеот, принадлежавший известной генуэзской семье Ломеллини, а затем пошли к острову Минорке, расположенному в группе Балеарских островов.

Завидев паруса вражеских галер, жители в панике бежали во внутренние районы острова. Поскольку слабость Аруджа не позволила ему лично возглавить высадившийся на берег десант, командование взял на себя Хызыр. Он опустошил покинутое жителями прибрежное селение, затем прошел в глубь острова и с тридцатью корсарами захватил обнаруженный там замок. Взяв сорок пленных, мавры отразили контратаку испанского отряда и отступили к своим кораблям.

Взяв курс на побережье Лигурии, корсары овладели в районе Генуи 4 генуэзскими галерами. Власти Генуи выслали против них сильную эскадру, но корсары не отступили и после жаркой схватки взяли на абордаж генуэзский флагманский корабль. Захватив менее чем за месяц 23 судна, Арудж и его товарищи благополучно вернулись в Тунис.

По некоторым данным, в Ла-Гулетте их атаковали 12 генуэзских галер адмирала Андреа Дориа. Арудж был еще слаб после хирургической операции, поэтому командование корсарами снова взял на себя его брат Хызыр. Последний делал все, что мог, но силы были неравными, и победа досталась генуэзцам. Разорив гавань Ла-Гулетты, Дориа с богатой добычей ушел в Геную.

В 1513 году братья-корсары захватили 4 английских корабля, направлявшиеся во Францию, разорили Валенсию, где взяли еще 4 приза, потом пошли к Аликанте и в районе Малаги овладели испанской галерой. В последующие месяцы они еще несколько раз успешно нападали на испанские корабли.

В августе 1514 года Арудж и Хызыр начали вторую осаду Биджаи. Десант, высаженный с 12 кораблей, был поддержан повстанцами с соседних гор. Они ворвались в город, взяли старую крепость и осадили новый испанский замок, находившийся близ пляжа. «Однако,— сообщает Лев Африканский,— в первой же битве было убито 100 турок из числа самых храбрых и 400 горцев, и горцы не захотели туда больше возвращаться. Все жители гор, которые пришли к нему на помощь, ушли, не спрашивая его разрешения, когда наступило время посева, и много турецких солдат поступили также». Когда с Майорки прибыли испанские подкрепления, Арудж с верными ему соратниками ушел в Сеуту (Марокко), разорил этот портовый город, а затем захватил алжирский город Жижель (совр. Джиджель), население которого перешло на его сторону. Опираясь на новую базу в Жижели, корсары провели несколько успешных операций в Западном Средиземноморье. В Тунисе они овладели портом Махдия, затем опустошили прибрежные районы Сицилии, Сардинии, Балеарских островов и Испании, захватив там три больших судна.

В 1515 году корсары Аруджа снова оперировали в районе Балеарских островов, где их призами стали несколько галеонов, галера и три барка близ Майорки. Решив заручиться поддержкой турецкого султана, братья-корсары отправили в Стамбул Пири Раиса — племянника известного пирата Кемаль Раиса. Миссия Пири Раиса, знаменитого картографа и будущего капудан-паши османского флота, увенчалась успехом. Селим I (1512-1520) простил все прошлые «заблуждения» братьев, одарил их дорогими кафтанами с почетным оружием, украшенным бриллиантами, и прислал две галеры с военным снаряжением.

В 1516 году, объединившись с Куртоглу, братья-корсары осадили замок на острове Эльба, а затем предприняли поход к побережью Лигурии и там захватили 12 и повредили 28 кораблей.

Широкий резонанс имело взятие Аруджем города Алжира. После смерти испанского короля Фердинанда V жители города отказались присягать на верность новому королю Карлосу I (будущему императору Священной Римской империи Карлу V) и обратились за помощью к Аруджу. Весной 1516 года его войска заняли Митиджу, Джиджель и вступили в Алжир. Однако ему не удалось взять островную крепость Пеньон. Ее пушки непрерывно бомбардировали жилые кварталы и причиняли городу большие разрушения.

Когда Арудж предательски убил местного шейха Салема ат-Туми, корсары и повстанцы провозгласили своего главаря султаном, приказав чеканить его имя на алжирских монетах. Представителей знати, недовольных новыми порядками, Арудж пригласил на торжественное моление в главную мечеть. Там их и зарезали. Отрубленные головы «мятежников» были выставлены на улицах города. Во дворце Дженина Арудж созвал совещание, в котором, наряду с корсарами, участвовали представители духовенства, городских торговцев и ремесленников. Новый султан «просил их совета и поддержки», затем объявил о назначении членов дивана и должностных лиц правительства. Укрепив свою власть в городе, Арудж принял меры по дальнейшему укреплению обороны и усилил блокаду Пеньона. В сентябре 1516 года сильная испанская эскадра под командованием адмирала дона Диего де Веры подошла к Алжиру и высадила на берег более 3 тысяч солдат. Арудж во главе своих людей атаковал неприятеля. 4 октября в сражении на речке Уэд-эль-Харраш близ г. Алжира испанский десант был наголову разбит. По данным памплонского епископа Сандоваля, турки «убили 3000 человек и взяли в плен 400». Сам адмирал Диего де Вера едва унес ноги.

Зимой 1516–1517 годов Арудж разгромил войска владетеля Тенеса Мулая Абу Абдаллаха, вассала испанского короля, взяв Медею, Милиану, Тенес и другие поселения. Весной 1517 года он двинулся на столицу Абдальвадидов — город Тлемсен, в сражении под Сиди-Бель-Аббесом разбил 9-тысячную армию Абу Хамму III и вступил в Тлемсен, жители которого открыли ему ворота. Абу Хамму III бежал из города. Низложив династию Абдальвадидов, Арудж велел повесить на зубцах тлемсенской цитадели дядю свергнутого правителя, Абу Зайяна, а также семь сыновей последнего и семьдесят эмиров царствующей фамилии.

В том же году братья-корсары совершили набег на Калабрию, ограбив ряд прибрежных поселений, включая город Изола-ди-Капо-Риццуто.

Для укрепления своих позиций в Северной Африке Арудж решил отказаться от титула султана Алжира в пользу турецкого султана, на помощь которого он рассчитывал. Султан согласился принять Алжир в состав Османской империи в качестве отдельной провинции, назначив Аруджа беем Алжира и бейлербеем Западного Средиземноморья. Кроме того, он обещал прислать Аруджу подкрепления — войско янычар, галеры, пушки и боеприпасы.

Османская экспансия в Западном Средиземноморье и активность Аруджа в Магрибе не могли не встревожить правительство Испании. Король Карлос I отправил в Северную Африку 10-тысячную армию. В декабре 1517 года дон Диего де Кордова, известный как маркиз де Комарес (губернатор города Орана), возглавил поход на Тлемсен; одновременно бедуины Абу Хамму III при поддержке испанских аркебузиров перерезали коммуникации с городом Алжиром. После 6-месячной осады войска маркиза де Комареса взяли Тлемсен и вынудили Аруджа укрыться в Мешваре — тлемсенской цитадели. В мае 1518 года, когда иссякли запасы продовольствия, он с горстью верных соратников пробрался ночью через боевые порядки испанцев и направился по дороге на Айн-Темушент. Маркиз де Комарес послал за ним погоню.

В пустыне на Рио-Саладо испанские солдаты настигли и окружили отряд Аруджа. Завязался неравный бой, Арудж дрался как раненый лев. Копьем его пригвоздили к земле, и знаменосец дон Гарсия де Тинео отрубил ему голову. Посаженная на древко знамени, она была отправлена в Оран, а оттуда морем — в Испанию, ко двору короля. Окровавленный кафтан Аруджа из малинового бархата как ценный трофей долго хранился в Кордове в монастыре св. Иеронима. Испанский монах Диего де Аэдо позже писал:

«Аруджу Барбароссе, по свидетельству тех, кто его помнил, было в момент его смерти сорок четыре года. Ростом он был невысок, но крепок и хорошо сложен. Его волосы и усы были совершенно рыжие. Глаза блестящие, живые и подвижные, нос орлиный, или римский, кожа не очень темная, но и не очень светлая. Это был человек смелый, решительный, отважный, великодушный, инициативный... Его очень любили, боялись и уважали как его воины, так и слуги, которые оплакивали его после смерти... Он не оставил после себя детей — ни сына, ни дочки».

В XX веке именем Аруджа было названо несколько подводных лодок ВМФ Турции (субмарины класса Арудж Раис).

Виктор Губарев

@темы: персоналии

---

Как начиналось пиратство в Северной Европе?

[Маг и Чародей]

Пиратство в Северном и Балтийском морях началось с "берегового права", которым издавна пользовалось начеление морских побережий. Оно гласило: кто найдёт предметы, выброшенные на берег моря, тот и становится их владельцем. Рыбаки и мелкие земледельцы дорожили "береговым правом". Оно было для них поистине подарком небес, так как обеспечивало хоть какое-то пропитание.
"Береговое право" распространялось также на потерпевшие крушение или выброшенные на берег корабли. Для многих жителей прибрежных районов оно превращалось в непреодолимое искушение. Ведь достаточно чуть-чуть "помочь" Провидению - сместить буй или погасить сигнальные огни, чтобы судно наскочило на риф или село на мель. Так жители побережий превращались в разбойников и убийц. Всё чаще случалось, что потерпевших кораблекрушение не спасали, обрекая на верную смерть, а порой и убивали тех, кому удавалось выбраться на берег. "Береговое право" разрешало считать найденное на берегу своей собственностью лишь в том случае, если после кораблекрушения никто не уцелел.
От разбоя на берегу до разбоя на море оставался один маленький шаг. Он и был сделан в годы раннего средневековья, когда начался быстрый рост морской торговли.

@темы: интересный факт

---

Когда в Средиземном море появились пираты?

[Весёлый Роджер]

Древнейшее письменное упоминание о пиратах - письмо, нацарапанное на глиняной табличке, было обнаружено в архиве фараона Эхнатона (1365 - 1351гг до н.э.). Его автор сообщает фараону, что из года в год побережье Северной Африки опустошают морские разбойники из "страны Лукки". Так египтяне называли побережье Ликии, страны, находившейся на юге нынешней Турции.

@темы: интересный факт

---

Почему пираты неуловимы?

[Маг и Чародей]

Операция, проведенная накануне российским сторожевым фрегатом «Неустрашимый» и британским кораблем «Камберленд», показала, что бороться с пиратами можно, но в систему это войдет вряд ли. Эксперты утверждают, что усилия, прилагаемые к искоренению пиратства, даже сейчас не покрывают получаемой от этого экономической выгоды, а в случае активизации бандитов – и подавно. Уничтожить главарей пиратов сложно по политическим причинам. Остается только один неудобный выход.

Успешные действия российского фрегата «Неустрашимый», совместно с кораблем Ее величества «Камберленд» (HMS Cumberland) сорвавшего нападение сомалийских пиратов на датский сухогруз, в очередной раз поставили вопрос: что мешает международным силам под мандатом ООН или в рамках межгосударственных соглашений положить конец откровенному беспределу в одном из ключевых районов Мирового океана?
«Почему же столь внушительные международные силы не в состоянии противостоять шайкам голодранцев, располагающих только «калашами»
Как утверждают специалисты по морским перевозкам, причина проста: финансовые издержки не окупят экономической выгоды от такой операции. Кроме того, лидеры западных стран, вероятно, опасаются реакции общественности на возможные силовые действия, необходимые для обеспечения свободы судоходства.
Район Аденского залива, омывающего берега Йемена и Сомали, где происходит большая часть нападений, является одним из самых судоходных в мире. По данным «Морского бюллетеня» компании «Совфрахт», в сутки проливом следуют в среднем до 250 гражданских судов под флагами многих государств.
Такая интенсивность движения упрощает задачу пиратам: им достаточно занять подходящую позицию в море, не удаляясь далеко от берега, и дождаться жертвы. Напомним, что за девять месяцев этого года у сомалийского побережье были захвачены 33 торговых судна.
Как правило, пираты выходят в море на кораблях-базах водоизмещением от 100 тонн и более. Эти базовые корабли представляют собой либо каботажные суда местной постройки – «доу», распространенные по всему побережью Индийского океана от Аравии до Занзибара, либо переделанные «трофейные» рыболовные траулеры или захваченные яхты (в составе пиратских флотилий замечена, как минимум, одна).
Такие корабли несут на палубе несколько быстроходных лодок, предназначенных для абордажных команд, а порой буксируют за собой по нескольку рыболовных посудин, которые нельзя разместить на борту.
Тактика пиратов проста – огнем из автоматов (реже – гранатометов) заставить команду укрыться в надстройке, после чего абордажная команда взбирается на борт с помощью штурмовых лестниц. При этом разбойники выбирают в основном низкобортные суда: во-первых, на невысокий борт проще взобраться, во-вторых, низкобортные «купцы», как правило, обладают худшей маневренностью и меньшим ходом.
В случае удачного абордажа экипаж захваченного судна под угрозой оружия заставляют следовать в один из ближайших портов, где шайка имеет свою базу, после чего начинаются переговоры о выкупе.
Сорвать нападение может или появление военного корабля/самолета, или умелые действия команды атакуемого судна: на головы пиратов льются потоки воды из мощных корабельных брандспойтов, сыпется пустая тара и прочий тяжелый мусор. Иногда помогает и умелое маневрирование.
Например, 28 октября пираты на трех лодках отвалили от рыболовного судна и атаковали супертанкер Leander, шедший под панамским флагом. В течение пяти минут пираты обстреливали надстройку и пытались взобраться на борт. Маневрируя, танкер оторвался от лодок, а когда пираты пошли во вторую атаку, появился испанский базовый патрульный самолет Orion, который с бреющего полета закидал пиратов дымовыми шашками. Нервы морских разбойников не выдержали, и они сочли за благо ретироваться.
В среду англичане, пожалуй, впервые атаковали пиратскую плавбазу: обнаглевшие «флибустьеры» обстреляли вертолет с английского фрегата. В результате ответным огнем двое нападавших были убиты и один ранен. Кстати, в этом году 55 нападений пиратов были успешно отбиты тем или иным образом.
В настоящее время в регионе, охваченном многолетней гражданской войной, действуют несколько шаек, как правило, выдающих себя за «береговую охрану» одного из непризнанных государств, на которые развалилось Сомали. Наиболее известны из них так называемые Стражи сомалийских вод (считается, что группа ответственна за 80% всех нападений в прошлом году), «Национальная добровольческая береговая охрана» (базируется в порту Кисамайо), банда Марка (по одноименному портовому городку) и группа Пунтленд. Кроме них «отхожим промыслом» в близлежащих водах занимаются еще несколько группировок, связанных с многочисленными сомалийскими вооруженными и племенными объединениями.
Этим разрозненным бандам противостоят более 30 боевых кораблей западных государств, включая «соединение CF-150» (15 кораблей), антипиратский патруль НАТО из семи кораблей, часть 5-го флота США (сейчас заняты блокированием печально известной «Фаины» и отдельные корабли Малайзии, России, Индии (фрегат Tabar), а также испанский «Орион», базирующийся на Джибути. Единого командования эти соединения не имеют.
22 августа этого года в сомалийских водах был установлен «коридор безопасности», пролегающий через самые опасные воды вдоль восточного побережья Африки, длиной 600 миль и шириной 3-6 миль, патрулируемый военными кораблями. Через зону безопасности сегодня проходят до 90% гражданских судов, кроме самых быстроходных, которых пиратам просто не догнать. Однако попытки захвата судов зафиксированы и в этом коридоре.
Почему же столь внушительные международные силы, оснащенные боевыми вертолетами, ракетами, артиллерией, не в состоянии противостоять шайкам местных голодранцев, располагающих только «калашами» или, как максимум, РПГ?
Во первых, 30 боевых кораблей на 600-мильный маршрут (при том, что не все они одновременно находятся в море) – это очень мало. Путь по коридору занимает до трех суток, таким образом, с учетом интенсивности судоходства, в патрулируемой зоне могут одновременно находится до 750 кораблей, - столько их не собиралось даже в грандиозных морских караванах времен Второй мировой.
К тому же скорость морского конвоя определяется скоростью самого медленного судна (а на деле – еще ниже), что для судовладельцев и фрахтовщиков чревато опозданиями и значительными штрафами, поэтому многие предпочитают рисковать, проскочив опасный участок.
К таким действиям подталкивает перевозчиков и позиция страховщиков. Поскольку вероятность захвата груза составляет менее 0,1%, стоимость дополнительной страховки за проход опасного района составляет доли стоимости груза. Компании с удовольствием страхуют столь малые риски, к обоюдному удовольствию сторон.
Но регулярные конвои достаточно редки: они отправляются всего дважды в месяц. Конечно, некоторые компании, как в случае с судовладельцем Clipper, чей сухогруз CEC Future был захвачен сомалийскими пиратами в пятницу 7 ноября, обращаются за помощью к военным разных стран в частном порядке, как в случае конвоирования CEC Commander «Неустрашимым». Кроме того, французы на бесплатной основе предлагают сопровождение «купцов» вооруженными группами морской пехоты, но в целом проблемы это не решает.
Таким образом, получается порочный круг: усилия, прилагаемые к искоренению пиратства даже сейчас не покрывают получаемой от этого экономической выгоды, а в случае их активизации – и подавно, сообщил газете ВЗГЛЯД источник в структурах, занимающихся страхованием страховых перевозок.
Вариант с разгромом береговой инфраструктуры пиратства также представляется малоэффективным. Действительно, их «флот» состоит в основном из рыболовных судов, причем в свободное от разбойного промысла время они используются по основному назначению, худо-бедно обеспечивая ежедневное пропитание местному населению, десятилетиями живущему в условиях войны, разрухи и голода. Отличить рыбака от пирата практически невозможно. Это как в Афганистане: мирный крестьянин днем превращается в душмана ночью. Лишить этих людей их судов означает обречь на неизбежную голодную смерть.
Возможно, остроту проблемы сняла бы операция по поимке главарей (на время – вскоре появились бы новые), однако тут работает синдром, получивший название «Black Hawck down» (по одноименному фильму) – многие на Западе (особенно в США) помнят, чем закончилась операция морской пехоты в Могадишо в 1993 году. В условиях очень запутанной кланово-племенной структуры Сомали даже выявление руководителей пиратства представляет собой колоссальную сложность, а ошибка может стоить очень дорого в политическом плане.
Проблема пиратства у берегов Восточной Африке может быть решена лишь при условии установления длительного периода стабильности в регионе, что невозможно без урегулирования основных межэтнических и религиозных конфликтов. Пока остается лишь надеяться, что более решительные и активные действия боевых кораблей разных стран мира, подобные предпринятым накануне (для чего необходима более тесная координация их усилий) отобьют у большей части любителей поживиться за чужой счет желание выходить на промысел.

@темы: аналитика, современные пираты

---

Томас Анстис

[Весёлый Роджер]

Томас Анстис - английский пират.

Он начал свою пиратскую карьеру в 1718 году. Отчалив от Провиденс на шлюпе «Buck», Томас был одним из шестерых моряков, которые сговорившись, подняли мятеж, захватили судно и занялись пиратством. Среди подельников Анстиса были Хоуэлл Дэвис, Дэннис Топпинг, Уолтер Кеннеди и два других моряка, чьим имена история не сохранила. Командиром шайки был избран Дэвис, после смерти которого Анстис примкнул к знаменитому капитану Бартоломью Робертсу.

18 апреля 1721 года он с ним расстался, и на бригантине «Good Fortune» отправился в Вест-Индию. В июне захватил несколько мелких судов возле Эспаньолы, Ямайки и Мартиники. На одном из кораблей, с которых пираты существенно пополнили свою команду, был убит английский полковник Дойл с острова Монтсеррат, который пытался предотвратить насилие над некой пассажиркой. Как считают, эта женщина была убита и брошена за борт. После кренгования судна «Good Fortune», оно направилось к Бермудам, где был захвачен корабль «Morning Star».

После перевооружения бригантина «Good Fortune» имела уже 32 пушки, а ее команда насчитывала 100 человек. Капитаном второго судна стал Джон Фенн. Несмотря на то, что шайка выросла до огромных размеров и могла предпринять какое-нибудь большое дело, большинство пиратов мечтало лишь об одном, навсегда оставить свое кровавое ремесло. Было решено попросить милостивого прощения от короля Великобритании, и покаятельное письмо было отправлено со встречным торговым судном. В ожидании ответа команда сошла на берег неизвестного острова недалеко от юго-западной оконечности Кубы. Здесь пираты в течение девяти месяцев жили в ожидании ответа, питаясь от щедрот земли и моря.

В августе 1722 года пираты решили отплыть с острова, чтобы узнать насчет своего прошения. Капитан торгового судна сдержал слово, встретился с ними в указанном месте, и заявил, что отдал их бумагу, которая по его словам не вызвала никакого интереса. Тогда пираты решили, что им ничего не остается, как продолжить разбой на кораблях «Good Fortune» и «Morning Star». Однако последнее судно почти сразу потерпела крушение около осрова Большой Кайман. Ее команда перешла на бригантину «Good Fortune», которая в свою очередь была замечена двумя военными кораблями «Hector» и «Adventure». Пиратам удалось уйти от преследования во время полного штиля, когда они начали грести импровизированными веслами. Они направили свое судно в Гондурасский залив, где перед тем как кренговать и ремонтировать свою бригантину, захватили еще три судна. Однако все они были сожжены, чтобы не оставлять следов.

В начале декабря 1722 года пиратам удалось захватить довольно большой корабль. Поставив на него 24 пушки, и снова сделав его капитаном Фенна, шайка решила вернуться к Багамам, чтобы захватывать еще большие призы. Однако перед этим было решено зайти на остров Тобаго, чтобы кренговать и отремонтировать суда. Там шайка была застигнута врасплох английским военным кораблем «Winchelsea», который сжег все суда в бухте кроме бригантины Анстиса, которой удалось улизнуть. Команда, утомленная пиратской жизнью, подняла мятеж, убила капитана Анстиса, когда тот спал в гамаке, и еще нескольких его помошников, и направила судно в голландскую колонию Кюрасао, где большинство моряков было предано суду и повешено за морской разбой.

Автор: Максим Жаров

@темы: персоналии

---

расказ "Тайна Шрамов"

[[Kiba.Wolf]]

Глава первая
Морские нимфы.



Сознание медленно возвращалось к Шарлотте сквозь темную завесу беспамятства. Сквозь закрытые веки ее слепило солнце, а уши закладывало от оглушительного смеха и гогота людей. Попытки осмыслить ситуацию привели девушку к мысли: она, во-первых, в мокром платье, во-вторых, лежит на палубе корабля, и вокруг неё столпилось большое количество людей. Распахнув глаза, Шарлотта надеялась увидеть приятные и знакомые лица матросов английского корабля, на котором она плыла. Но увиденное сложно было назвать знакомым, а уж тем более приятным. Смуглые, небритые, скорее даже просто бородатые мужики в грязных холщовых рубашках и цветных платках на головах. Они, как показалось Шарлотте, гнусно и пошло ухмылялись, глядя на нее. Краем глаза Шарлотта заметила свою сестру, Викторию, в беспамятстве лежащую рядом.
Неожиданно, кто-то, прикоснулся к волосам девушки. Шарлотта резко дернулась и попыталась вскочить на ноги, но сделала это чересчур быстро: голова пошла кругом и девушка плюхнулась обратно на палубу. Толпа мужчин разразилась громким смехом.
- Каменный Джо, ты, похоже, не в ее вкусе, смотри, как прыгает! - хохотнул один из моряков, похлопывая любопытного по спине.
Тот, кого назвали Каменным Джо, был худощав и высок, слегка вытянутое лицо с острыми скулами и прямым носом обрамляли длинные каштаново-рыжие волосы, такого же цвета были аккуратные усы и треугольная бородка. Каре-зеленые глаза озорно смотрели на Шарлотту. Длинные, жилистые руки вновь потянулись к волосам пленницы, заставляя ее пятиться назад до тех пор, пока она не уперлась в основание грот-мачты, вызвав очередной взрыв хохота.
- Куда же вы?! - наигранно удивился Каменный Джо, у него был весьма приятный голос. – Нам всего лишь интересно, откуда у морской нимфы выросли ноги? И куда подевался ваш рыбий хвост? - ухмыльнулся мужчина, резко задрав подол и так изрядно потрепанного платья.
Шарллота готова была уже ударить нахала. Но неожиданно что-то привлекло его внимание. Он моментально вскочил и вытянулся по струнке.
- По какому поводу здесь такое веселье, мистер Стоун? – хрипловатый, немного прокуренный голос заставил команду притихнуть.
Испуганная девушка не решалась повернуть голову, чтобы посмотреть на говорившего, даже когда незнакомец подошел и остановился рядом с ней.
- Только что нами были выловлены две подозрительные девушки! – отрапортовал Джонатан Стоун, изо всех сил пытаясь подавить смешок.
- И чем же они так подозрительны? - искренне удивился незнакомец, пристально рассматривая Шарлотту и ее сестру.
- Капитан, уж больно они красивы! – объяснил один из моряков.
- Кожа их цвета слоновой кости и бархатная на ощупь! – мечтательно повторил второй.
- А волосы мягкие и шелковистые! – добавил Каменный Джо. – они словно русалки, бурей поднятые из своих убежищ со дна океана. Они болтались в открытом море на обломках корабля. Подняв их на борт, мы решили проверить, есть ли у них рыбий хвост.
- Но, как я могу судить, ваши рыбки оказались весьма строптивы!
«Морская нимфа» смело взглянула на капитана, невольной пленницей которого стала, и оторопела. Она ожидала увидеть, старого, угрюмого и удрученного пиратской жизнью человека, а увидела ухмыляющегося, как ей показалось, юнца, которому едва ли перевалило за двадцать. Невысокого роста, в темно-бордовом камзоле, просторных бриджах и в мягких кожаных сапогах до колена, которые подчеркивали хрупкость его фигуры. Из-под широкополой шляпы с красным плюмажем вырисовывался идеальный овал лица, аккуратный прямой нос, хотя, приглядевшись можно было заметить, что он был когда-то сломан. А вот золотисто-зеленые глаза с насмешливыми искорками, казалось, принадлежали человеку, давно переносящему тяготы мирской жизни, что очень не вязалось с остальной внешностью.
Шарлотта с уверенностью могла бы назвать его красивым, но две белые полоски шрама на левой стороне лица, особо яркие на золотисто-загорелой и обветренной коже, портили образ ангельского юноши, одновременно предавая ему суровую мужественность. Один шрам начинался от середины лба, рассекал бровь и веко и заканчивался на середине щеки; вторая полоса шла через переносицу до слезника и продолжалась от уголка левого глаза до самого уха.
Казалось, будто шрамы нанесли специально, настолько они были аккуратны и не искажали овал лица.
Перехватив взгляд Шарлотты, молодой человек церемонно снял шляпу, обнажив свою русо-рыжую голову, и поклонился.
- Приветствую прекрасных нимф на своем корабле, – он лучезарно улыбнулся, обнажив ряд белоснежных зубов. – Спешу представиться, капитан Ибервиль, прозванный Звездным.
Шарлотту пронзила страшная догадка – это пиратский корабль!
- Не пугайтесь юная леди! Вы гостья на моем корабле, и никто не посмеет вас тронуть. - Капитан грозно посмотрел на Каменного Джона – Мистер Стоун, проводите мисс…
- Ивейн. Шарлотта Ивейн.
- Мисс Ивейн, и ее спутницу в мою каюту. Обеспечите всем необходимым.
Каменный Джо с явным удовольствием предложил руку девушке.
- Не бойтесь их, мисс Ивейн.- произнес капитан, проследив испуганный взгляд Шарлоты, когда громадный и высоченный, как великан, африканец взял на руки, все еще бессознательную Викторию, смотревшаяся тряпичной куклой в его руках.
- Они, славные ребята, мисс. Они не причинят вам вреда… без моего приказа.
С этими словами Звездный отвесил элегантный поклон и поднялся на капитанский мостик.
Каменный Джо, не дожидаясь разрешения, подхватил девушку, выполняя приказ капитана, понес ее в каюту. Шарлота внутренне сжалась, но не смогла произнести ни слова, лишь мысленно молилась о спасении, прекрасно понимая, что произойдет, когда ее младшая систра очнется. Оставалось лишь уповать на волю бога и благородство капитана.
Каюта, в которую принесли «морских нимф», была богато обставлена: на полу – роскошные восточные ковры, у стены – книжные шкафы, и резной буфет из орехового дерева, письменный стол красного дерева. За японской ширмой виднелся уголок спинки широкой кровати, на которую с особой бережностью положили Викторию, Шарлотту же посадили в глубокое кресло, стоящее у стола.
Выполнив поручение капитана, не задерживаясь ни на минуту, мужчины вернулись к своим обязанностям.
Не успела девушка оглядеться, в дверях появился высокий, хорошо сложенный мужчина, в черном камзоле, просторных штанах. Мужественное лицо обрамляли, густые темные волнистые волосы, а синие как звездное небо, глаза смотрели холодно и оценивающие.
Подойдя в первую очередь к Шарлотте, он внимательно оглядел ее цепким взглядом и убедившись, что она в порядке, подошел ко второй девушке. Взяв руку Виктории, он проверил пульс, что-то посчитал про себя, затем порылся в кожаном мешочке, висевшим на поясе, достал небольшой пузырек. Откупорив пробку, поднес к носу девушки. Резкий и омерзительный запах привел в чувства «морскую нимфу».
Бархатные реснички затрепетали, и Виктория распахнула свои удивительно изумрудные глаза…
И увидела склонившегося над ней незнакомого, довольно улыбающегося мужчину.
Истошный вопль, разнеся по всему, кораблю, доносясь аж до верхней палубы.
Оглушенный синеглазый пират отскочил от кровати, удивленно, едва ли не испуганно глядя на, казалось, хрупкую девушку, издававшую столь громкие звуки.
- Мисс! Мисс, прошу вас, успокойтесь!
Но попытка угомонить напуганную леди не увенчались успехом. Она продолжала кричать, призывая бога и всех святых спасти ее и покарать обидчиков.
На этот шум в каюту ворвался капитан и мужчина приятной, как показалось Шарлоте, внешностью, его седые волосы и усы, слегка морщинистое лицо, а также удивительно приятные карие глаза, смотревшие на все с нескрываемым весельем, выдавали в нем истинного джентльмена и рыцаря.
- Что здесь происходит?! Антуан!!! – голос капитана был подобен грому, а глаза метали молнии.
- Капитан, по-моему, мы спасли не «морскую нимфу», а какую-то сирену. – Меланхолично заметил Антуан, в его голосе Шарлотта уловила французский акцент.
Услышав последние слова, Виктория резко замолчала, устремив на пиратов взгляд полный ненависти и обиды.
- Юная леди вы всполошили весь корабль, не стоит так кричать, вам здесь не театр, чтоб так надрываться!
- Я Виктория Ивей, как вы смеете, так со мной разговаривать?! Да, кто вы собственно такие?! Немедленно отвечайте, я жду ответа!!!- нашлась Виктория.
Смерив девушку презрительным взглядом, Ибервиль неспешно и холодно проговорил:
- Я, капитан этого корабля. - он указал на синеглазого француза и седовласого джентльмена. - Антуан Де Фокс, судовой лекарь и Рамирас Ривеьерас, первый помощник.. Вас спасла моя команда, потому вы и здесь.
Виктория нервно прикусила губу и пристально посмотрела на свою старшую сестру, тихо сидевшую неподалеку.
- Надеюсь, я в полной мере ответил на ваши вопросы, мисс. А теперь мне придется покинуть вас. Вам принесут сухую одежду, и через полчаса у нас будет обед. Буду рад видеть вас моими гостями.
Не сказав больше ни слова, Ибервиль покинул каюту, вслед за ним ушли Антуан и Рамирас. Не успели девушки перевести дух, как за дверью вновь послышались шаги. Через мгновенен, в каюту валился мальчик лет двенадцати тащивший за собой огромный резной сундук. С видом героя он поставил сундук на середину и откинул крышку.
Как изумруды средь углей, показались Виктории шелковые платья, которые извлекал юнга, несмотря на свой придирчивый и повидавший не мало прекрасного взгляд, Шарлотта была поражена не меньше сестры. Платья являли собой произведение искусства: витиеватые узоры вышитые позолоченной ниткой, белоснежные и накрахмаленные кружева.
Виктория дрожащими руками достала одно изумрудно-зеленое и приложила к себе платье.
И только тут заметила, что мальчуган так и стоит и лыбится, наблюдая за девушками.
- А ну, кышь, малявка!- прикрикнула на него Шарлотта.
Пацан скорчил недовольную рожу и выбежал.
- Мы определено попали к варварам! – глубокомысленно заявила Виктория.
Как и говорил капитан, через полчаса за девушками пришли сопроводить до кают-компании, в которой давал обед капитан.
-А у капитана есть вкус,- шепнула Виктория сестре, оценивая обстановку обеденного зала.
Резной стол, накрытый белоснежной скатертью, персидский ковер, мягкие низкие диванчики, заваленные пестрыми подушками, разместились у иллюминаторов, а стены украшали карты островов и побережий.
За столом уже сидел первый помощник, и лекарь и еще двое, которых Шарлотта видела впервые.
- О леди! Вы выглядите восхитительно!- воскликнул, приветствуя вошедших девушек Ривьерас.
Остальные привстали и молча приветствовали гостей.
- Хочу представить вам штурмана Джеффри Мак-Райль и главного канонира Джекоб Гарвей.
Штурман был худощавым, высоким, элегантно одетым. Он с интересом рассматривали гостей поверх очков-половинок в тонкой оправе. Канонир был высоким, слегка угрюмым, одноглазым мужчиной, как и штурману, ему было около сорока.
- А где же капитан? – язвительно осведомилась Виктория.- Он так хотел пообедать с нами.
- Не тревожитесь мисс. Капитан осматривает судно, проверяя степень повреждений, ведь мы тоже попали в шторм,- мягко заметил Антуан, помогая дамам, усеется за стол.
- Капитан позволил начинать без него. Вы вероятно очень голодны?- проговорил Ривьерас, позвякивая в серебреный колокольчик.
Тут же из потайной двери показалась тележка с супницей и еще несколькими блюдами, от которых исходил чудный запах жареного мяса. Толкал тележку высокий широкоплечий индеец в белых одеждах и на удивление, совершенно белыми волосами, а за ним семенил юнга, неся посуду. Вмиг, расставив тарелки, он убежал за бокалами.
-Простите, возможно, я ошибаюсь, но это же фамильное серебро и фарфор семьи Рейленд?- тихо спросила Шарлотта, узнав нарисованный герб на тарелке и отчеканенный герб на вилке.
- Мисс я поражен вашей осведомленностью! Да эти приборы некогда принадлежали семье Рейленд! – усмехнулся Ривьерас
- Но…
- Не стоит так переживать мисс! Этот сервиз нам подарил сам Эдуард Генри Рейленд! И надо сказать, капитану особо дорог этот подарок: он пользуется им лишь в особых случаях.
-Подарок?! А не сильно ли сказано для пирата?- не сдержалась Виктория.
-Могу заверить вас Виктория, это действительно был подарок! – хриплый и ироничный голос капитана заставил вздрогнуть сестер. – Молодой Рейленд подарил этот сервиз, а я в свою очередь подарил юному господину еще более ценный подарок…
- Не сомневаюсь, этим подарком, была его жизнь!..- сухо заметила Виктория, с ненавистью наблюдая за капитаном, удобно устроившимся во главе стола.
-Да, жизнь… но не его!
- Что вы имеете в виду? – опешила Виктория.
- Поверьте мне, леди, я стараюсь избежать бессмысленных смертей, но в нашем деле это подчас невозможно. Иногда из-за упрямства одних и ярости других.
- Не старайтесь выглядеть благородным, капитан.- Холодно заметила Шарлотта.
В ответ Ибервиль лишь усмехнулся, отпивая вино.
- Корабль господина Рейленда мы взяли на абордаж практически без боя. Но без жертв не обошлось. Обычно пленников мы не берем: сажаем всех на шлюпки и отправляем на все четыре стороны. Но при штурме корабля был тяжело ранен человек, к которому видимо, мистер Эдуард был очень сильно привязан. Скорей всего он бы не выжал. А лекаря на их корабле не оказалось, и мистер Эдуард подарил мне свой фамильный сервиз за возможность воспользоваться услугами моего лекаря.
- Что же вы за врач? – Виктория обожгла Антуана взглядом, в котором читалось презрение и ненависть.
Де Фокс не ответил, лишь с грустью покачал головой и перевел взгляд на дно бокала в надежде найти для себя ответ.
- Виктория вы напрасно обвиняете Антуана. На моем корабле царит жесткая дисциплина и нарушение приказа равноценно смертному приговору. Наоборот, вам следовало бы поблагодарить его: он спас жизнь тому человеку. Надо признать, не многие способны на такое чудо.
Ибервиль сделал еще один глоток вина.
- Могу заверить вас, леди, мистер Рейленд и его тяжело раненый друг добрались до материка в целости и сохранности. И теперь живут в мире на материке. Как я слышал, они приобрели новую плантацию и открыли богатое месторождение золота… Можно сказать, их жизнь прекрасна!
- От чего же вы, мисс, так побледнели?- обеспокоено заметил Джеффри Мак-Райл, пристально глядя на Викторию.
- О! Нет, ничего.
- Еще бы ей не побледнеть, леди пережили ужасный шторм к тому же сейчас уже почти три часа, а у них во рту и маковой росинки не было. – Воскликнул первый помощник – Ибервиль хватит болтать, лучше поешь и дай поесть другим. Поговорить мы и после можем.
Капитан лишь вздохнул и поднял бокал в молчаливом тосте. В последней фразе Рамираса Ривьерас, Шарлотта четко расслышала отеческие нотки.
Аромат свежее жареного мяса и овощей заставили ее забыть обо всем на свете, кроме пустого желудка.
Обед прошел в глубоком молчании каждый погрузился в свои мысли. Но от Шарлотты не ускользнуло, что ее сестра больше ковыряется в тарелке, чем ест. И не удивительно, ведь Эдуард Рейленд был женихом Виктории.
Заметила она, и то, как часто капитан подливает себе вина и как на это смотрит первый помощник.
Когда же повар, странный на внешность индеец, а как оказалось, именно он был автором всех тех вкуснейших блюд, которые удалось попробовать Шарлоте, принес на десерт блюдо с фруктами, и Рамирас предложил девушкам пересесть на диванчики, капитан задал, так давно волнующий его, вопрос:
- Скажите, леди, кто вы? И как очутились здесь, так далеко от английских берегов?
- Мы, корол…
Шарлотта отработанным ударом, пнула сестру, предостерегая от фатальной ошибки.
- Мы королевские фрейлены. Сопровождали племянниц короля к женихам. – Моментально нашлась Виктория.
- Ночью наш корабль напоролся на риф.
- Корпус был пробит и судно быстро набирало воду. Капитан велел спускать шлюпки в надежде, что так он сможет спасти нас и принцесс.
-Но разыгравшаяся буря перевернула лодку… А потом мы очнулись у вас на корабле.- Закончила рассказ Шарлотта, горестно сложив руки на коленях и потупив взгляд.
В каюте наступило неловкое молчание, лишь скрип судна и плеск волн нарушало его.
- Что ж,- Ибервиль задумчиво набивал изящную деревянную трубку в виде разинутой волчьей пасти. Юнга подал свечу, и капитан закурил. Салон наполнил приятный аромат ванильного табака.
- Теперь вы все знаете. И мне хотелось бы услышать что вы намерены делать… с нами.- первой нарушила молчание Виктория.
- Пока, ни чего. Вы мои гости, сейчас мы идем на Черепаший остров, где мы проведем некоторое время в моем замечательном особняке. А по прошествию этого времени я доставлю вас в Порт-Рояль.- капитан не просто сообщал свое решение, а ставил в известность давая понять что ни под каким предлогом не изменит своего решения.
- Отвезите нас сейчас и вы получите огромный выкуп! – попыталась возразить Виктория.
- Нет.
- Вам выплатят в два раза больше если…
- Нет, мисс!- оборвал нее пират.- Если вы не хотите умереть, не стоит настаивать. Команда три год провел в плаванье. Мне не нужен бунт на корабле.
С этим славами пират Ибервиль встал и вышел из каюты.

пират Ибервиль

Виктория Ивей

судовой врач Антуан Де Фокс

@музыка: мелодичная

@настроение: позитивное)

@темы: арт, Фанфик

---

мой рассказ "Тайна шрама"

[[Kiba.Wolf]]

выкладывать буду по чуток но с картинками)
и так: рассказ "Тайна шрама"
Пролог



…Смутные очертания фигур с чудовищной быстротой растворялись в бушующем пламени огромного костра. Слышались крики и стоны умирающих, корабль тонул объятый пламенем. Грэгуар лихорадочно пытался сбить с себя оранжево-красные языки пламени, пожирающие его плоть.
Неожиданно он остановился и сосредоточился, заставляя сновидение подчиниться, как это обычно бывало, когда снился кошмар.
Но корабль продолжал тонуть. Неожиданно на обломанной грот-мачте появилась маленькая девочка. Словно голодная ворона, смотрела она, не мигая, одним своим здоровым глазом на капитана умирающего судна, предрекая ему верную гибель в морской пучине…
Мощная водяная воронка утягивала Грэгуара на дно, несмотря на все его попытки бороться с потоком, легкие разрывало, в висках отбойным молотком стучала кровь, хотелось вздохнуть...

Резко подскочив в постели и тяжело дыша, капитан Призрак попытался остановить лихорадочно скачущие мысли. Сон, всего лишь сон.
Утерев холодный пот со лба, и надев свой черный камзол, капитан направился на мостик. Прохладный ветерок согнал последние отголоски кошмара, а безбрежный океан вновь вселял уверенность.
- Мистер Грэтхем, прикажите людям готовиться к шторму, пусть закрепят пушки и груз.
Высокий и черный, как смоль, африканец, стоявший у штурвала, понимающе оскалился, обнажая ровный ряд белоснежных заточенных зубов.
- Снова эта одноглазая пригрезилась?!
- Ты совершенно прав, друг мой.
- Больно часто она вам стала являться. Уж, не к беде ли?!
- Всего лишь к шторму, Грэтхем. – отрезал Призрак – Как стемнеет, позовешь, я встану у руля.
- Есть, сэр!
И грозный негр принялся громогласно отдавать распоряжения.
Грэгуар спустился в каюту и склонился над картой, надеясь найти укромный уголок, чтобы переждать ненастье. Затем выглянул в иллюминатор на полоску горизонта, видневшуюся вдалеке. На западе сгущались тучи.
«А Грэтхем прав, одноглазая стала приходить все чаще. Нужно готовиться к чему-то опасней шторма… Судьбе?..»
капитан Пиризрак

У меня не получилось нарисовать негра..так что туту просто юнга

@музыка: Бояевая

@настроение: Разбойничие)

@темы: арт, Фанфик

---

[Tenshi Haino]

Вот, если очень нужно и если можно, то про быт пиратов можно почитать

здесь

forums.corsairs-harbour.ru/showthread.php?t=794

@темы: ссылки

---

Где искать пиратские клады?

[Весёлый Роджер]

1. Остров Оук в заливе Фанди. Тут спрятаны клады Тича и Лафитта.
2. Побережье полуострова Кейп-Код. Место находки корабля пирата Беллами "Уайды".
3. Ки-Уэст. Здесь погибли галеоны "Нуэстра сеньора де Аточа" и "Санта-Маргарита", налетевшие на рифы в 1622 году. Груз этих сокровищ оценивают в 250 млн. долларов, хотя часть сокровищ уже поднята.
4. Багамские острова. Найдены останки испанского галеона "Консепсьон", затонувшего в 1641 году. Берт Веббер поднял лишь малую часть сокровищ - 32 тонны серебра.
5. Отмели Силвер-Бэнкс. Вдоль отмелей разбросаны останки 16 испанских галеонов, затонувших в 1643 году во время шторма. Общая стоимость груза оценивается в 65 млн. долларов.
6. Остров Хувентуд (Пинос). Пиратская база в Карибском море. Возможно, что здесь спрятали свои сокровища Дрейк, Ван Доорн, Тич и другие знаменитые пираты.
7. Бухта Самана. В 1724 году затонули галеоны "Конде де Толоса" и "Нуэстра сеньора де Гваделупе" с грузом ртути, который сегодня оценили бы в 6 млн. долларов.
8. Остров Мона. Считается, что здесь зарыт клад пирата Дженнингса. Восточнее затонул его корабль, найденный в 1939 году.
9. Бухта Кумана. В результате диверсии в 1820 году взорвался галеон "Сан-Педро де Алькантра". Гарри Ризберг поднял часть груза, оцененного в 50 млн. долларов.
10. Остров Кокос. В начале XIX века здесь были спрятаны сокровища, собранные испанцами в Перу.
11. Залив Тобермори. Здесь обнаружен корабль Великой армады "Флоренция", но сокровищ найдено не было.
12. Залив Ваддензе. В 1799 году затонул голланский корабль "Лютин" с 1 375 000 английских фунтов на борту.
13. Залив Донегол. Найден галеас "Хирона", на борту которого в 1588 году находилось жалованье Великой армады.
14. Бухта Виго. В ходе сражения с англо-голландской эскадрой было потоплено 17 испанских галеонов. Их груз до сих пор не найден.
15. Азорские о-ва, остров Файял. В 1594 году англичане потопили португальский корабль "Чагас", перевозивший около 7 тонн золота.
16. Остров Порто-Санто. В 1724 году затонул голландский корабль "Слот тер Хооге" с 1500 серебряных слитков на борту. Часть груза поднята бельгийцем Стенюи.
17. Остров Св.Елены. В 1613 году португальцы потопили здесь голландский корабль "Витте Лиув" с грузом золота и 1311 бриллиантами.
18. Балаклавская бухта. Миллион фунтов стерлингов, утонувший вместе с кораблем "Принц" до сих пор не найден.
19. Остров Занзибар. Принято считать, что здесь зарыты клады английских пиратов Кидда и Эйвери.
20. Сейшелы: о-ва Фаркуар, Альдабра, Провиденс, Маэ. Сейчас здесь ведутся поиски кладов французских корсаров.
21. Мадагаскар, мыс Масуала. В XVIII веке поблизости от этого мыса находились базы многих пиратов, в том числе Ингленда и Левассера.
22. Остров Маврикий. Здесь могут находиться клады Сюркуфа.
23. Остров Реюньон. Согласно свидетельствам, здесь в XVIII столетии спрятали свои сокровища пираты Ингленд, Тейлор и Левассер.
24. Малаккский пролив. В 1511 годуразбился на рифах флагман португальского флота "Флер де ла Мар". Его груз оценивается в 9 млрд. долларов.
25. Остров Сайпан. Здесь в 1638 году потерпел крушение галеон "Нуэстра сеньора де ла Консепсьон". Часть груза удалось спасти команде, а в 1987 году кладоискатели нашли на дне еще 1300 золотых украшений.
26. Манилльский залив. Франк Годдио обнаружил здесь потопленный в 1600 году испанский галеон "Сан-Диего".
27. Остров Грайген. Английский пират Робертсон зарыл клад, который может стоить о 2 до 20 млн. долларов.
28. Цусимский пролив. Крейсер "Адмирал Нахимов", потопленный японцами в 1905 году, по некоторым сведениям, вез жалованье русского флота.

Источник: NoNaMe

@темы: информация, интересный факт

---

Пиратские клады

[Весёлый Роджер]

Пираты - люди, постоянно рискующие жизнью, старавшиеся не задумываться о завтрашнем дне, и поэтому добытые в боях богатства с легкостью уплывали из их рук. Сведения о сокровищах Тича, Моргана, Кидда и других пиратских капитанов на протяжении столетий обросли такой сетью легенд, что в них уже невозможно отличить правду от вымысла. Несомненно, что в многочисленных легендах о них есть какая-то доля истины, однако не случайно, что находки пиратских кладов - явление исключительно редкое. Здесь я приведу лишь некоторые истории о легендарных пиратских кладах.

Если на карте западного полушария от города Монреаля на юго-восток провести прямую линию до мыса Кабо-Фрио, расположенного у восточной оконечности Южной Америки, а затем соединить линией этот мыс с островами Кокос в Тихом океане, близ Панамы, и провести еще одну линию от Кокоса до Монреаля, то на карте появится треугольник. Во всем мире его называют "Золотым треугольником" или "Треугольником сокровищ". Чьи же клады ищут здесь?

Столетиями в южных морях шли сражения за золото Америки и Индии. В результате сокровища оседали не только в казне королей.

В начале XVI века из Америки в Европу хлынуло золото. Богатства ацтеков и инков, заполнявшие трюмы испанских галеонов, всего за одно столетие увеличили золотой и серебряный запас европейских стран в пять раз.

Поначалу суда, направлявшиеся в Испанию, шли через Атлантику небольшими группами без вооруженного конвоя. Но скоро на горизонте замаячили опасные конкуренты. Уже в 1496 году Христофор Колумб, возвращавшийся из своего второго плавания, подвергся нападению французских корсаров. Однако главную угрозу для галеонов испанского флота представляли английские каперы - пираты, состоявшие на службе у британской короны. Многим из них, как, например, знаменитому пирату и мореплавателю Фрэнсису Дрейку, был присвоен дворянский титул - за подвиги, принесшие его отечеству миллионы фунтов стерлингов золотом. Это была "законная" часть добычи, поступавшая в королевскую казну после удачных нападений каперов на испанские суда.

Дрейк прославился своими дерзкими набегами на испанские порты в Южной Америке и в самой Испании. Однако большинство каперов избирало более осторожную тактику: они подстерегали возвращавшиеся из Америки испанские суда в Карибском море или у Азорских островов.

Азорские острова в XVI веке были главным перевалочным пунктом на мировых торговых путях. Откуда бы ни возвращались корабли - из Америки, Индии или Южной Африки, их путь лежал через заброшенные в просторах Атлантики острова Терсейра, Хорхе и Пику. Здесь запасались провиантом и питьевой водой. Азорские острова называли "гостиницей, которую Господь поставил в самом подходящем месте океана".

В водах вокруг этой "гостиницы" погребены десятки кораблей. В 1594 году португальское судно "Чагас" возвращалось из индийской колонии. Согласно свидетельствам и архивным документам, на нем были сокровища ценой в два миллиона тогдашних дукатов - золотых монет, каждая из которых весила 3,5 грамма. Это был самый дорогой груз, когда-либо отправлявшийся в Европу из Индии. Кроме того, на борту были матросы с двух потерпевших крушение португальских шхун. Плавание оказалось ужасным даже по мерка того, более жестокого времени: из-за чрезмерной численности экипажа на судне разыгрались эпидемии сразу нескольких болезней, но самой страшной оказалась цинга. Ежечасно приходилось сбрасывать за борт умерших. Этот "плавучий лазарет" оказался легкой добычей для трех английских кораблей, которые подстерегли португальцев близ одного из Азорских островов. После весьма непродолжительной пушечной перестрелки в пороховом трюме корабля вспыхнул огонь, и судно затонуло в Атлантическом океане. До сих пор обнаружить его останки никому не удалось. Также безвозвратно канул вблизи Азорских островов в 1591 году испанский "Серебряный флот" (Silver Train)- корабли стали жертвой знаменитого "Плотницкого ветра". Этот коварный юго-восточный ураган назван так потому, что часто выносит на берег деревянные обломки разбитых кораблей.

Согласно историческим источникам, в районе одной лишь бухты Ангра у острова Терсейра затонуло по меньшей мере 88 кораблей. Однако искать здесь - все равно, что пытаться найти иголку в стоге сена. Когда летом 1997 года португальско-американская экспедиция начала обследовать бухту с использованием современной аппаратуры, ученые приуныли. День за днем с борта своего судна они прощупывали дно специальными эхолотами, которые могли исследовать отложения на глубине до пяти метров. Но убедились лишь в том, что скрытые песком скалы искажают всякий сигнал. Реагирующие на металл магнитометры, способные уловить малейшие изменения магнитного поля, оказались здесь совершенно беспомощными. Не золотые слитки, монеты, якоря или пушки, а содержащие железо вулканические породы заставляли крутиться стрелки подводных компасов. "Искать здесь такими приборами металл - все равно что на дискотеке слушать через наушники Моцарта", - говорит археолог Пауло Монтейро.

Лишь в акватории самой гавани исследователям повезло с находками. Под слоем осадков и горами балластных камней они обнаружили остатки четырех деревянных судов. Обломки самого старого из них, лежащие на глубине всего семи метров, относятся примерно к 1500 году - времени, когда Азорские острова были только-только открыты испанскими мореплавателями. Сейчас археологи детально обследуют самые старые из найденных здесь корабельных останков, предвкушая момент, когда под обломками откроется "золотая жила". Впрочем, возможно, что часть богатств подняли со дна сами моряки, спасшиеся с затонувших кораблей. С помощью водолазных колоколов и дыхательных шлангов они могли опускаться на глубину от десяти до двадцати метров.

Уже в XVII столетии появились и первые охотники за утонувшим золотом. В 1686 году англичанин Уильям Фиппс поднял со дна Карибского моря золота и серебра на сумму, эквивалентную полутора миллионам американских долларов. То была лишь малая часть сокровищ 16 галеонов испанского "Золотого флота" (Golden Fleet), затонувших во время шторма в 1643 году на отмелях Силвер-Бэнкс к северу от Гаити. Здесь, в районе Багамских островов, Гаити (бывшей Эспаньолы) и Флоридского пролива, испанская казна потеряла в течение трех столетий баснословные богатства. Представление об их размерах может дать "улов", который за день собрал американец Герберт Хамфри, наткнувшийся на галеон "Нуэстра сеньора де лас Маравильяс" - 177 слитков серебра, 15 полукилограммовых слитков золота и 10 золотых самородков.

Базой пиратов в Карибском море долгое время был остров Пинос (сейчас он называется Хувентуд и принадлежит Кубе). По преданиям, здесь прятали сокровища Дрейк, Лафитт и другие пиратские знаменитости. Появились фальшивые карты, на которых ловкие авантюристы нагрели руки. В нашем веке сюда постоянно приезжали кладоискатели, но удача улыбнулась лишь одному из них - в пятидесятых годах американец Уиккер нашел у подводного рифа сундук с золотом и драгоценностями. Еще одно известное пиратское место - принадлежащий Коста-Рике остров Кокос в Тихом океане, к северу от Галапагосских островов. Согласно летописи морского разбоя, первый клад спрятал здесь знаменитый пират Генри Морган, который был на столь хорошем счету у английских властей, что закончил свои дни в качестве губернатора Ямайки. Число кладоискателей, побывавших на Кокосе, приближается к сотне. Однако ни одному из них еще не удалось отыскать ни клад Моргана, ни сокровища Лимы, собранные испанцами за время владычества в Перу и захваченные в порту Кальяо английским капитаном Томпсоном.

Остров Кокос, расположенный на 5°33' с.ш. и 87°2' з.д., уже давно известен под названиями "остров сокровищ", "пиратский сейф" и "Мекка кладоискателей". Вот уже полтора века этот крошечный, покрытый непроходимыми джунглями клочок суши (длиной 6,5 км, шириной 3,2 км) привлекает к себе внимание многочисленных кладоискателей. Подсчитано, что за все время на нем побывало свыше 500 экспедиций, участники которых вложили в поиски кладов миллионные состояния. Здесь сотнями гибли люди, но кладов так и не нашли...

Относительно недавно, летом 1962 года, на остров Кокос высадилась группа кладоискателей-французов: спелеолог Робер Верн, журналист Жан Портелл и писатель Клод Шарлье. Они широко разрекламировали свои планы поисков пиратского золота, надеясь, если даже сокровищ не будет, то гонорары за напечатанную о приключениях книгу, теле- и радиопередачи превысят расходы. Но судьба решила иначе... В тот момент, когда они осматривали выходящий в море грот в бухте Чатам, неожиданно заглох мотор, а весла лежали на дне лодки, придавленные палаткой. Море было неспокойным и набежавшая сбоку волна опрокинула лодку... Верна выбросило на скалы, а двух его друзей море не отпустило... Только через два месяца случайно проходившее судно сняло Верна с острова.

Недаром в одной книге о кладоискателях было сказано:

"Над кладами словно тяготеет проклятие, которое убивает душу и тело. Оно, конечно, ничего общего не имеет с проклятиями, которые пираты якобы произносили над своими кладами:
"Пусть тот, кто дотронется до моего золота, спрятанного здесь, помнит, что обратный путь его не длиннее лезвия ножа". Проклятие алчности - вот, что тяготеет над кладами. Проклятие, которое убивает..."

Считается, что остров хранит в своих недрах богатства трёх знаменитых пиратов: Вильяма Дампира, Александра Грэхема и Скота Томпсона. Интересна история клада, который связывают с именами двух последних пиратов.

Осенью 1820 года войска освободителя Аргентины, Чили и Перу - генерала Хосе Сан-Мартина наступали на испанских колонизаторов с юга. Столица Перу была отрезана с севера от испанских владений войсками Симона Боливара. Вице-король Перу Хоакин Песуэла решил переправить государственные богатства в Панаму. Сокровища, награбленные испанцами за годы владычества, были тайком доставлены в порт Кальяо. Современная оценка перуанской казны колеблется в следующих пределах: 10 миллионов песо по версии испанцев, 30 миллионов фунтов стерлингов по английской и 30 миллионов долларов по американской версии. В Кальяо стояло пять кораблей. В трюм одного из галеонов - "Релампага" - скрытно погрузили ценности.

У входа в Панамский залив "золотой" эскадре преградил дорогу бриг пирата Грэхема, по кличке Бенито Бонито...

Грэхем, как и Дампир, служил в королевском флоте. Будучи командиром брига "Девоншир", он отличился в Трафальгарском сражении. Со смертью Нельсона слава героев Трафальгара стала угасать, и Грэхем оставил службу. Он сделался Бенито Бонито, злодеяния снискали ему еще одну кличку - Кровавый Меч (или шпага: смотря как переводить с английского слово sword).

Корсары Бенито Бонито в абордажной схватке овладели галеоном "Релампага". И именно в его трюме оказались лимские сокровища! Пираты повели судно к острову Кокос. Там, на берегу бухты Уэйфер, в подземной пещере, Бенито Бонито спрятал бочки и сундук с драгоценностями... Вскоре два английских брига настигли пиратское судно у берегов Коста-Рики. Александр Грэхем был повешен на рее и унес с собой тайну клада.

Вторая легенда о лимском сокровище утверждает, что оно было отправлено из Кальяо на пиратском судне Скота Томпсона "Мери Диир". Испанцы обещали корсару большое вознаграждение, погрузили в трюм его брига "важные государственные документы" и поставили свою охрану. Но провести Томпсона было трудно. Пираты перебили испанскую охрану и заглянули в трюм... Обрубив якорный канат, коварный бриг ринулся в открытый океан. Но за ним устремился военный корабль. Он догнал судно Томпсона, правда, лишь в бухте Уэйфер острова Кокос.

Поскольку сокровищ в трюме уже не оказалось, испанцы повесили всех, кроме Томпсона и его старшего штурмана. Их привезли в панамскую тюрьму, надеясь добиться признания. Но по дороге штурман умер, а капитан хранил тайну клада, понимая, что лишь так может спасти жизнь.

Волна освободительной борьбы докатилась в 1821 году до Панамы. Она выпустила на волю узников испанских тюрем, среди которых оказался и Скот Томпсон. Он перебрался в Канаду, долгие годы жил на Ньюфаундленде, собирая деньги для экспедиции на остров Кокос. Томпсон заключил соглашение с капитаном Киттингом, но перед самым плаванием тяжело заболел и, умирая, отдал Киттингу карту острова со схемой клада.

Экспедиция Киттинга достигла острова. Капитан и его новый компаньон Боуг пытались скрыть от команды цель посещения Кокоса. Под предлогом охоты они вдвоем сошли на берег и этим вызвали подозрение у команды. Матросы в их отсутствие обыскали каюту капитана, нашли мешок с драгоценными камнями. Произошло объяснение, команда потребовала дележа. Киттинг и Боуг для вида согласились, а ночью покинули судно и спрятались в пещере. Морякам не удалось отыскать их на острове, и они ушли без капитана. Через некоторое время случайный китобоец подобрал на берегу острова измученного человека. Это был капитан Киттинг. Он рассказал, что его команда, подняв мятеж, захватила бриг, а его высадила на берег. О Боуге Киттинг не упоминал. Предполагают, что он убил Боуга в пещере при дележе клада. С китобоями он вернулся в Ньюфаундленд. В остатках одежды он сохранил горсть драгоценных камней. Перед смертью он передал карту Томпсона какому-то приятелю, и тогда она стала всеобщим достоянием. Теперь каждый желающий может купить ее, а заодно еще несколько десятков карт из "Атласа сокровищ", изданного в Нью-Йорке в 1952 году...

По преданию, у небольшого островка Амалия знаменитый пират Эдвард Тич по прозвищу "Чёрная Борода" ремонтировал свои корабли и зарывал свои сокровища.

Как повествуют хроники, награбленные сокровища Тич уносил в глубь острова вместе с одним из не полюбившихся ему матросов. Тич нес две переметные сумы с драгоценными камнями, а матрос - ящик с золотом и лопату. Капитан выбирал подходящее место и, пока матрос рыл яму, сидел рядом и курил трубку. После того как матрос вылезал из ямы, он стрелял ему в затылок и, опустив сокровища, сталкивал туда и труп матроса. Когда после возвращения его спрашивали, где матрос, то Тич обычно отвечал, что тот либо "завяз в болоте", либо "сорвался в море с утесов". Тич погиб в ноябре 1718 года, и унес с собой в могилу тайну кладов.

После Эдварда Тича остров Амалия стал базой французских пиратов братьев Жана и Пьера Лафиттов. Они занимались "экспроприацией экспроприаторов" - грабили в Карибском море работорговцев. Продав захваченных рабов-негров, они прятали на острове "заработанные" деньги.

Официально известно, что в 1809 году корабль Жана Лафитта был застигнут английским фрегатом у северного берега Мексиканского залива в тот момент, когда пираты собирались выгрузить на берег награбленные сокровища. Понимая безвыходность положения, капитан затопил свой корабль.

Поскольку координаты затопленного корабля были точно известны, в 1949 году американская фирма "Kirger and Been Exploration Company" начала изыскательские работы. Но несмотря на применение самой новейшей по тем временам техники, поиск не увенчался успехом, очевидно, корпус корабля глубоко засосало в донный ил.

Помимо Тича и Лафиттов, остров служил пристанищем еще очень многим шайкам пиратов, поэтому современные кладоискатели постоянно навещают остров и, с завидным упорством обреченных, ищут сокровища, применяя металлоискатели и другие приборы.

Однако бывают и удачи: в 1939 году американская экспедиция нашла на острове Мона, расположенном в Карибском море между Гаити и Пуэрто-Рико, клад, спрятанный английским пиратом Вильямом Дженнигсом. От продажи на аукционе в Чикаго найденных золотых монет и драгоценностей было выручено около миллиона долларов. Здесь стоит сказать, что сегодня зачастую стоимость одной монеты гораздо выше номинала. И не потому, что поднялись цены на золото, а потому, что монеты представляет интерес уже как раритет для коллекционеров.

К числу исторических казусов относится гибель в 1600 году испанского галеона "Сан-Диего". Этот нагруженный богатствами корабль вышел в море по прихоти испанского чиновника лишь для того, чтобы напасть на замеченный близ Манилы потрепанный штормами голландский каперский парусник. Из-за бездарного командования огромное четырнадцатипушечное судно (по тем временам это было весьма солидное вооружение для корабля) было потоплено у входа в манильскую бухту. Несколько лет назад груз с "Сан-Диего" поднял со дна французский археолог-подводник Франк Годдио.

Не только богатства инков и ацтеков, но и тонны других грузов из Юго-Восточной Азии везли в трюмах корабли. Иногда ценность этих грузов на европейских рынках равнялась, а иногда и превосходила золото. В течение двух с половиной веков шли с Филиппин в Европу "манильские галеоны". В 1638 году возле острова Сайпан потерпело крушение судно "Нуэстра сеньора де ла Консепсьон", перевозившее фарфор, слоновую кость и золото. Спустя 350 лет интернациональная команда кладоискателей достала со дна немалую часть этих сокровищ. Особенно повезло одному австралийцу, нашедшему 32 золотые цепи, каждая по полтора метра длиной.

Сражения за богатства Восточной и Западной Индии разворачивались не только в водах южных морей, но и у берегов самой Испании. Самая знаменитая из таких баталий разгорелась в бухте Вито, куда летом 1702 года пришли из Америки девятнадцать нагруженных золотом галеонов. Этот караван шел под охраной союзников-французов, которыми командовал адмирал Шато-Рено. Слух о ценном грузе дошел до англо-голландской эскадры, рыскавшей у испанского побережья. Сто кораблей ворвались в бухту. В результате ожесточенной схватки Шато-Рено с несколькими кораблями удалось прорваться в открытое море. Остальные остались лежать на дне.

С тех пор в бухту раз за разом снаряжались экспедиции, однако сокровища, о которых говорится в испанских документах, найти так и не удалось. Остается предположить, что Шато-Рено перегрузил все ценности с галеонов на свои корабли и вывез их во Францию. Ведь произвел же Людовик XIV адмирала в маршалы сразу после того, как тот проиграл сражение в бухте Виго. Интересно, почему? Уж не за спасение ли испанских сокровищ?

Лежащие на морском дне корабли для одних - источник обогащения, для других - реликвия, имеющая огромную историческую ценность.

В 1999 году скончался Мелвин Фишер - человек, которому принадлежит неофициальный титул "короля кладоискателей". Всемирную известность ему принесла находка, сделанная у южного побережья Флориды. Близ города Ки-Уэст он поднял со дна драгоценный груз испанского галеона "Аточа", налетевшего на рифы в 1622 году. Это была не просто ценнейшая находка, стоимость которой исчисляется сотнями миллионов долларов, - это было воплощение мечты кладоискателей о старинном корабле, перегруженном золотом и драгоценностями.

В журнале "охотников за сокровищами" "Treasure Quest" Фишера называют "чемпионом, который выиграл все сражения с властями, чиновниками и прочими врагами кладоискателей". Среди этих "прочих врагов" не последнее место занимают учёные-археологи, стремящиеся воспрепятствовать варварскому разграблению затонувших старинных кораблей. Их тревога вполне обоснованна: кладоискатели зачастую разрушают остов судна при попытке поднять его или попросту взрывают морское дно, чтобы расчистить себе плацдарм для работы. Если поиски золота на дне океанов продолжатся такими же темпами и методами, то под водой скоро не останется ничего ценного для историков, ничего, что могло бы рассказать нам о прошлом мореплавания.

И все же есть немало примеров поистине "золотой пропорции" между интересами чистой науки и прибыльным авантюризмом кладоискателей. Один из них - бельгиец Робер Стенюи, прозванный "подводным Шерлоком Холмсом". Свои поиски Стенюи начинает в исторических архивах, пытаясь выяснить место и причины гибели судна, представить себе историческую картину события. После одного из таких "расследований" бельгийцу удалось обнаружить у западного побережья Ирландии испанское судно "Хирона", перевозившее 200 тысяч золотых дукатов - казну Великой армады.

Бывают случаи, когда кладоискатели в ходе поисков поневоле меняют свою "профессию". Так, в 1982 году впервые были найдены останки пиратского корабля. Американец Барри Клиффорд нашел "Уайду", капитаном которой был знаменитый Беллами по прозвищу Чёрный Сэм. Люди из его команды некогда клялись, что на корабле были тонны слоновой кости и золота. Но ничего похожего Клиффорд не обнаружил. Зато был найден огромный арсенал пиратского оружия, обладающий немалой исторической и коллекционной ценностью. Сейчас, чтобы окупить расходы на экспедицию, Клиффорд организует парк-музей, где поднятые со дна вещи помогут воссоздать атмосферу жизни на пиратском судне.

Источник: NoNaMe

@темы: информация

---

Пиратская династия Ангриа

[Весёлый Роджер]

Конаджи Ангриа

Конаджи (или Канходжи) Ангриа захватил власть после упадка Империи Моголов и ее разделения на множество отдельных государств. Одним из наиболее важных из них была конфедерация Маратха со столицей в Пуне вблизи западного побережья. Несмотря на частые внутренние ссоры раджи Маратха долго противостояли британской Ост-Индской компании и другим захватчикам.
Отца Конаджи Ангриа выбросило на берег после кораблекрушения, и он поступил на службу во флот раджи Маратха. Конаджи также присоединился к правительственным военно-морским силам и в 1698 году стал командующим флота Марахта. Вскоре он освободился от власти раджи Маратха и занял 240 миль береговой линии между Бомбеем и Венгурлой. В 1704 году Ост-Индская компания потребовала от Ангриа прекратить нападения на британские корабли. Ангриа ответил, что, поскольку британские капитаны нарушили данное ими слово, он намерен захватывать их корабли везде, где они ему попадутся.
Ангриа выполнял свою угрозу в течение 25 лет. В 1710 году его армия захватила главные порты Компании — укрепленные острова Каранджа и Колаба близ Бомбея. Его эскадра, вооруженная даже сорокапушечными кораблями, останавливала индийские и европейские суда и заставляла их платить дань. Пленные английские купцы оставались в рабстве до тех пор, пока за них не вносили выкуп. Когда один из них был освобожден после десятилетнего заточения, в ранах, оставшихся после цепей, началась гангрена. Он вернулся в Англию и умер после ампутации ноги.
Эскадры Ангриа успешно нападали даже на самые большие корабли компании с богатым грузом. В 1712 году вблизи Карвара они захватили два британских судна, одно из которых было бронированной яхтой представителя компании в Бомбее. Когда компания заплатила выкуп в 30 000 рупий (по тогдашнему курсу это составило 3750 фунтов стерлингов), Ангриа отпустил английских узников и перестал нападать на корабли британских судовладельцев. Но его эскадры неустанно продолжали грабить корабли индийских купцов, ведших торговлю в Бомбее.
В это время европейские пираты тоже промышляли в Индийском океане. Их главной базой был Мадагаскар. В январе 1716 года в Бомбей прибыл новый губернатор Чарльз Бун с приказом прекратить пиратство в этом регионе. Бун укрепил Бомбей и собрал новый огромный флот, поддержанный морскими военными кораблями. В течение следующих пяти лет он посылал три большие экспедиции против крепостей Ангриа, и все они потерпели фиаско.
В начале 1716 года Ангриа нарушил перемирие, атаковав два британских корабля и несколько английских судов, находившихся под защитой компании. В мае Бун направил войска в Жерьях (Виджайадург), чтобы вернуть захваченные корабли, но это место оказалось неприступным.
В ноябре у острова Каранджа потерпел неудачу еще больший флот. Когда войска Ангриа блокировали бомбейскую гавань, компания заплатила 70 000 рупий (8750 фунтов стерлингов) по новому мирному договору, который Ангриа нарушил уже через несколько месяцев.
В сентябре-октябре 1717 года армия Ангриа отбивала атаки англичан в Жерьяхе и Деогхуре (Девгарх) при помощи двух специально построенных пушечных кораблей. Возвращаясь в Бомбей, корабли компании встретились с Джоном Тейлором, командовавшим «Кассандрой» и «Викторией». Пираты Тейлора преследовали британские корабли в течение двух дней и загнали их в гавань Гоа.
В 1721 году правительство направило из Британии коммодора Томаса Мэттьюза с четырьмя военными кораблями. В декабре силы Ангриа в Колабе отбили британско-португальскую атаку, в которой принимали участие корабли Мэттьюза, 6000 солдат и кавалерия.
Униженные разгромом колабской экспедиции, англичане отказались от мысли уничтожить наземные форты Ангриа. Губернатор Бун отплыл в Англию в январе 1722 года. Мэттьюз покинул Индию в декабре 1723 года, а несколько позже он был уличен в торговле с индийскими пиратами.
Преемники Буна с переменным успехом пытались защитить британские корабли у побережья. Нападения на торговые суда продолжались, иногда от налетов эскадр Ангриа страдали британские военные корабли. После смерти Ангриа в 1729 году его дело продолжил его сын Сумбхаджи Ангриа.

Сумбхаджи Ангриа

После смерти Конаджи Ангриа, власть над его территориями на северо-западе Индии захватил его сын Сумбхаджи (Самбхаджи). В 1735 году ему подчинялись почти все отцовские форты в Сривардхане. Его брату Маннаджи досталась лишь небольшая область вокруг Колабы к югу от Бомбея.
Военные корабли Сумбхаджи грабили индийских купцов, нападали и на большие европейские корабли. Его флотилии базировались на неприступных островах-крепостях. В 1738 году его войска в Жерьяхе отразили атаку голландской эскадры, в которую входили семь военных кораблей.
В январе 1736 года эскадра Ангриа захватила судно «Дерби» Вест-Индской компании, которое везло в Бомбей годовой запас золота для торговли с индусами. Девять кораблей Ангриа напали с кормы, так что неповоротливое английское судно не смогло повернуться к ним пушками. После непродолжительного, но жестокого абордажа «Дерби» и 115 его матросов сдались. Эта удача на море еще более укрепила флот Ангриа, он продолжил и усилил разбой. Торговля Ост-Индской компании стала нести большие потери. В начале 1740 года Ангриа захватил владения своего брата Маннаджи с 2000 солдат и 40–50 кораблями. Победа Ангриа угрожала самому существованию Бомбея. Терпение Ост-Индской компании лопнуло, она пошла на громадные расходы, снарядив и направив против него мощный флот, который изгнал войска Сумбхаджи. Тем не менее, пираты Ангриа продолжали свои набеги до его смерти в 1746 году.

Туладжи Ангриа

Незаконнорожденный сын Конаджи Ангриа, Туладжи стал наследником своего сводного брата Сумбхаджи Ангриа и показал свою еще большую смелость и агрессивность. Его корабли атаковали караван Ост-Индской компании и захватили пять судов из его конвоя. В октябре 1749 года он лично руководил битвой, продолжавшейся 24 часа, в ходе которой пираты захватили «Ресторейшн», самый лучший британский корабль в этом районе.
К 1750 году военные корабли Ангриа контролировали всю западную Индию до самого Кохина. Во время войны Англии и Франции четыре военных корабля патрулировали берег и сопровождали индийские торговые суда. Маневренные корабли Ангриа, держась вне пределов досягаемости тяжелых пушек, хватали добычу на виду у конвойных кораблей. Только военные суда могли не опасаться нападений. В ходе жестоких схваток 1754 года корабли Ангриа захватили голландское судно, груженное боеприпасами, и взорвали два больших корабля Вест-Индской компании.
Англии удалось одолеть Ангриа только после заключения союза с конфедерацией Маратха, против которой восстал его отец. Авторитет Англии сильно окреп после побед над французами в Индии, и именно поэтому правитель Маратха согласился присоединиться к сухопутным и морским сражениям. В апреле четыре британских военных корабля атаковали крепость Ангриа в Сривардхане. Форт отчаянно сопротивлялся, но на третий день из-за бомбардировок там вспыхнул пожар, в результате чего произошел взрыв склада боеприпасов. После чего форт сдался.
В феврале 1756 года Англия снарядила самый большой флот в поход на столицу Ангриа — Жерьях. Военно-морские силы направили шесть военных кораблей, еще 18 небольших кораблей были предоставлены Ост-Индской компанией. Двое суток 150 тяжелых корабельных орудий расстреливали город и форт с близкого расстояния. Шестьдесят пять пиратских судов были разрушены, в том числе 12 двух- и трехмачтовых военных кораблей. Туладжи Ангриа был заточен в тюрьму в Бомбее, а британские войска захватили богатые трофеи, включая 130 тысяч фунтов стерлингов золотом, серебром и драгоценными камнями.

Автор: Валерий Потапов

@темы: персоналии

---

"Пиратская Америка, или Пираты Америки" А. О. Эксквемелин

[Весёлый Роджер]

Часть третья

Повествующая о разграблении и сожжении города Панама, лежащего в Южной Америке, пиратом Морганом, захватившим еще много других городов; путешествие автора вдоль берегов Коста-Рики и описание того, что он видел там

Глава 1

Морган прибывает на остров Эспаньолу, чтобы снарядить новую флотилию и отправиться к испанским берегам

Жизненный опыт учит нас, что удача вселяет мужество и желание добиваться еще больших успехов: воинам удача сулит славу, купцам - страсть к приумножению своего богатства, ученым - к знаниям. Итак, когда счастье улыбнулось Моргану и он убедился, что буквально все его предприятия оказываются успешными, он задумал еще более смелые походы, и надо сказать, что счастье вновь сопутствовало ему. Мы кратко опишем его последние походы, и любознательный читатель должен будет согласиться, что, несомненно, господу угодны были те бесчинства, которыми этот разбойник донимал испанцев.
Когда Морган убедился, что его люди спустили все, что захватили в Маракайбо, и стали еще беднее, чем прежде, он стал обдумывать планы новых походов. Он учел, однако, что теперь совершать нападение на испанские берега будет куда труднее. Морган сообщил пиратам, что местом сбора он назначил южное побережье острова Тортуги. Одновременно он написал письмо губернатору Тортуги и всем плантаторам и охотникам Эспаньолы. В нем он сообщил о своем намерении собрать силы для нападения на какое-нибудь значительное поселение. И коль скоро победа будет одержана - и губернатор, и плантаторы, и охотники пожнут ее плоды. Получив это письмо, пираты Тортуги и Эспаньолы потянулись во флотилию Моргана: после столь счастливых походов да еще при столь доброжелательном отношении к французам пираты относились к Моргану лучше, чем когда бы то ни было. На Тортуге все капитаны пиратских судов тотчас же изъявили желание выйти в море и взять на борт столько людей, сколько могли их суда вместить; однако не все могли разместиться на кораблях, и многие на каноэ поплыли вдоль берега, чтобы пристать к флотилии, остальные пошли лесом к южному берегу острова, дабы сесть там на корабли англичан.
24 октября 1670 года корабль Моргана достиг южного побережья острова Эспаньолы[79] и вошел в гавань, которую французы называют Пор-Куильон. Она лежит против острова Ваку, там-то и было назначено место встречи. В гавани собралась большая часть пиратов, и Морган стал держать совет, что же лучше предпринять, чтобы добиться успеха. Морган предложил выслать вперед четыре корабля и одну барку с отрядом в четыреста человек: они должны были захватить какое-нибудь местечко на побережье материка, где можно было бы раздобыть маис. Предложение было одобрено сперва всеми капитанами и офицерами, а затем и остальными пиратами. Морган решил идти к Рио-де-ла-Аче[80], а потом к Ранчерии, поскольку места эти особенно славились своим маисом. Кроме того, там можно было встретить и захватить барки, идущие из Картахены за жемчугом. Когда решение было принято, корабли подготовили к отплытию и взяли на борт необходимое количество людей. Остальные пираты отправились в лес, чтобы заготовить и засолить говядину. На кораблях, стоявших у берегов Эспаньолы, осталось ровно столько пиратов, сколько было нужно для того, чтобы просмолить борта и выполнить все прочие ремонтные работы.

Продолжение в комментариях

@темы: литература

---

"Пиратам Карибского моря - 4" - быть!

[Весёлый Роджер]

Знаменитому режиссеру Тиму Бертону могут быть доверены съемки четвертой серии "Пиратов Карибского моря", сообщает ресурс www.kinonews.ru со ссылкой на инсайдерскую информацию. Анонимные источники сообщили также некоторые детали сюжета.

По их данным, четвертая серия фильма даст старт новой трилогии, в которой Джеку Воробью предстоит искать Фонтан вечной молодости, причем в компании своего брата, роль которого создатели картины намерены доверить британскому комику Саше Барону Коэну.

Режиссер оригинальной трилогии Гор Вербински займет место продюсера. Никаких официальных комментариев по этому поводу пока не последовало. Сценарий же снова напишут знакомый тандем кинодраматургов – Тед Эллиотт и Терри Россио.

@темы: новости

---

"Пиратская Америка, или Пираты Америки" А. О. Эксквемелин

[Весёлый Роджер]

Часть вторая,

повествующая о восхождении знаменитых пиратов Франсуа Олоне и Джона Моргана, их наипрославленнейших бесчинствах по отношению к испанцам Америки, а также о жизни и деяниях некоторых других пиратов, которые появились в этих местах.

Глава 1

Появление Франсуа Олоне и начало его бесчинств.

Франсуа Олоне родился во Франции, в местечке Сабль д'Олоне[49]. На Карибские острова он попал еще в молодости (не то солдатом, не то рабом - вполне обычное начало, как мы уже о том упоминали в первой части этой книги). Отслужив свой срок, Олоне отправился сначала к охотникам острова Эспаньолы и прожил среди них довольно долго, а затем примкнул к пиратам и участвовал в набегах на испанцев, причем награбил большое состояние и прославился необыкновенной жестокостью. Я хочу описать лишь самые главные его похождения.
Вначале дважды или трижды он ходил с пиратами, но своего корабля у него не было. Вел он себя так смело, что губернатор острова Тортуги мосье де ля Пляс дал ему корабль: пусть, дескать, попытает счастья. Как раз в это время шла война между Францией и Испанией[50]. Олоне собрал богатую жатву и был так жесток, что испанцы, встречая его в море, дрались до изнеможения, зная, что пощады им не будет, фортуна покровительствовала Олоне, но однажды от него все же отвернулась, и тогда его постигло большое несчастье. У берегов Кампече при штормовом северном ветре он потерял корабль и, спасая жизнь, вынужден был со всей своей командой высадиться на сушу. Испанцы заметили пиратов и большую часть их перебили. Олоне, зная, что ему нельзя ждать пощады от испанцев, и не будучи в силах убежать от них, ибо он был ранен, вымазался кровью и забрался под лежащие вповалку трупы. Когда враги ушли, он отполз в кусты и перевязал раны, облачился в испанское платье и отправился в Кампече. Встретив там несколько рабов, он завязал с ними беседы и обещал, что добьется для них свободы, если они подчинятся его велениям. Рабы поверили ему, украли у своего хозяина каноэ и отправились вместе с этим разбойником на Тортугу. Испанцы же, бросив уцелевших товарищей Олоне в тюрьму, стали допрашивать о нем, но те, ничего толком не зная, ответили, что Олоне погиб. Тогда испанцы отслужили благодарственные молебны и отпраздновали победу, благодаря создателя за то, что он избавил их от страшного разбойника.
Тем временем этот пират, пустившись в плавание на каноэ, благополучно достиг Тортуги. И в мыслях у него не было избрать другое поприще, не чреватое такими опасностями. Возвратившись на Тортугу, он решил во что бы то ни стало приобрести другой корабль. Вскоре Олоне опять отправился в море на небольшом корабле, приобретенном хитростью. У него была команда из двадцати одного человека, и всех он вооружил до зубов. Его путь лежал к северному берегу Кубы, в городок Ла-Вилья-де-лос-Кайос, который вел торговлю с Гаваной кожами, табаком и сахаром. Море в тех местах неглубокое, и испанцы плавают там не на кораблях, а на лодках. Олоне решил захватить несколько лодок, но пиратов приметили местные рыбаки, которым, к счастью, удалось бежать от Олоне. Они тотчас же отправились в Гавану по суше и доложили тамошнему губернатору, что на берегах Кубы появился французский разбойник Олоне с двумя каноэ, что они боятся этого изверга и не осмеливаются вести торговлю, пока он находится в их водах. Губернатор не поверил им, потому что получил письмо из Кампече, а в письме этом сообщалось, что Олоне убит. Однако по просьбе испанцев он приказал снарядить корабль, вооружить его десятью пушками и посадил на него девяносто солдат, отдав им приказ не возвращаться, пока разбойники не будут истреблены. С ними он послал и одного негра-палача и велел ему обезглавить всех разбойников, исключая их вожака. Его губернатор велел доставить в Гавану живым. Итак, этот корабль отправился в Ла-Вилья-де-лос-Кайос; испанцы думали захватить разбойников врасплох, но сами попали впросак, потому что пираты узнали от рыбаков, которых им удалось захватить, и о корабле, посланном в эти места, и о тех карах, которые им посулили испанцы. А рыбаки хотели нагнать страху на пиратов, чтобы те покинули их берега. Но Олоне решил подстеречь корабль и захватить его. На таком корабле он мог бы совершать дела покрупнее и фортуна не покинула бы его.
Все произошло в устье реки, которую испанцы называют Эстера. Корабль появился в два часа ночи. Пираты спрятались за деревьями. Правда, на корабле кое-что заподозрили, но пираты заставили пленных рыбаков подать голос. С корабля их спросили, не видели ли они разбойников, и те ответили, что не видели. Тогда испанцы поверили, будто пираты скрылись, узнав об их приближении. Однако на следующее утро они убедились, что произошло совсем не то, на что они надеялись. Испанцы тотчас же приготовились к бою и открыли огонь с обоих бортов по пиратским каноэ. Выдержав два или три залпа, разбойники улучили удобный момент и бросились на корабль с саблями в руках. Их атака была так стремительна, что они мгновенно загнали всех испанцев в трюм. Олоне приказал им вылезать из люка поодиночке и рубил головы всем подряд. Когда он расправился с доброй половиной испанцев, из люка выглянул негр-палач и закричал: "Senor Capitan no me mate, уо os dire la verdad!", что означало: "Господин капитан, не убивайте меня, я скажу всю правду!" Олоне выслушал его и, закончив свою работу, то есть снеся головы всем остальным испанцам, вручил негру письмо губернатору Гаваны. При этом он поклялся, что и впредь не оставит в живых ни одного испанца, и дал торжественный обет, что скорее наложит на себя руки, чем отдастся испанцам. То же было сказано и в письме, где он добавлял, что надеется когда-либо захватить самого губернатора и поступить с ним по своему усмотрению. Губернатор Гаваны, получив известие о такой необыкновенной победе, рассвирепел и поклялся предать смерти всех разбойников, каких только удастся захватить в этих водах. Однако жители Кубы умолили его не делать этого: ведь разбойники без труда могли истребить целую сотню испанцев, прежде чем губернатору удалось бы поймать хотя бы одного пирата. А без моря жители Кубы обойтись никак не могли, и поэтому-то они настоятельно просили губернатора не делать того, что он задумал.
Наш пират получил корабль, но добычу на нем взял довольно скудную. Олоне набрал новую команду и совершил другой поход, куда более удачный, потому что в бухте Маракайбо он захватил корабль с богатой казной и товарами. Капитан этого корабля шел в Маракайбо за какао. После этого ублаготворенный Олоне вернулся на Тортугу. Но там он пробыл недолго и, снарядив целую флотилию, отправился на испанское побережье, прихватив с собой несколько пленников, чтобы те указали ему дорогу. Он мечтал набрать пятьсот пиратов, захватить Маракайбо и разграбить все селения и города, которые попадутся на пути. Пленники те места знали отлично, особенно один француз, у которого жена была из Маракайбо.

Продолжение в комментариях

@темы: литература

---

"Пиратская Америка, или Пираты Америки" А. О. Эксквемелин

[Весёлый Роджер]

"Пираты Америки" вышли впервые в 1678 году.
Автор книги - А. О. Эксквемелин. По его собственным словам, врач на службе Французской Вест-индской компании, в 1666 году отплывший на одном из ее кораблей на Антильские острова и за семь проведенных там лет попадавший в самые крутые переделки - от рабства, в котором он оказывался трижды, до участия в одном из походов знаменитого "короля пиратов" Генри Моргана.
"Пираты Америки" - это долетевшее до нас сквозь века живое дыхание той эпохи, когда юный, только нарождавшийся капитализм клинками пиратских сабель энергично прорубал себе путь в Новый Свет.

Книга состоит из трёх частей, соответственно будет три поста.

ПИРАТЫ АМЕРИКИ

Подробные и правдивые повествования обо всех знаменитых грабежах и нечеловеческих жестокостях, учиненных английскими и французскими разбойниками над испанским населением Америки, состоящие из трех частей:

Часть первая повествует о прибытии французов на Эспаньолу, природе острова, его обитателях и их образе жизни.
Часть вторая повествует о появлении пиратов, их порядках ивзаимоотношениях между собой, а также о различных походах против испанцев.
Часть третья повествует о сожжении города Панамы английскими и французскими пиратами, а также о тех походах, в которых автор участия непринимал.

***
Писал А.О. Эксквемелин, который волею судеб был участником всех этих пиратских походов.
Книга иллюстрирована прекрасными гравюрами, картами и портретами.
Амстердам. Напечатано у Яна тен Хорна. 1678 год.

Часть 1
Глава 1

Отбытие автора в западную часть Америки на службу во Французскую Вест-индскую компанию. Встреча на море с английским военным кораблем. Прибытие на остров Тортуга.

В год 1666, второго мая, мы отбыли из гавани Гавр-де-Грас[1] на корабле "Сен-Жан", принадлежавшем Дирекции Высокой Французской Вест-индской компании, и было на этом корабле двадцать восемь пушек, двадцать моряков, двести двадцать пассажиров, состоящих на службе Компании[2], и вольных особ со слугами. У мыса Бофлер мы остановились, чтобы встретиться с еще семью кораблями Компании, шедшими из Дьеппа, и военным судном с тридцатью семью пушками и с командой в двести пятьдесят человек. Два корабля направлялись вСенегал, пять - на Карибские острова, а мы - на остров Тортугу. Вскоре к нам присоединилось еще около двадцати судов, шедших к Ньюфаундленду, и несколько голландских кораблей, которые направлялись в Ла Рошель, Нант и Сен-Мартен. Таким образом, флотилия наша состояла из тридцати судов, и мы готовы были
принять бой, ибо узнали, что недалеко от острова Орнай нам пересекли путь четыре английских фрегата (каждый по шестьдесят пушек).
Наш командир кавалер Сурди отдал необходимые распоряжения, и мы пошли под всеми парусами при попутном ветре, а туман очень кстати быстро скрыл нас от англичан. Чтобы избежать встречи с врагом, мы шли вплотную к французскому берегу и встретили фламандский корабль из Остенде. Его шкипер пожаловался нашему командиру, что в это утро был ограблен французским пиратом. Военный корабль тотчас же погнался за пиратом, но догнать его не смог. Тем временем французы, приняв нас за англичан, подняли по всему берегу тревогу, ибо они опасались, что мы совершим высадку. Хотя мы и подняли наши флаги, нам не поверили.
Затем мы отдали якорь у рейда Конкет в Бретани (близ острова Уэссан), чтобы запастись провиантом и пресной водой. Взяв все необходимое, мы снова отправились в путь, намереваясь обойти мыс Ра-де-Фонтено, дабы избежать пролива Сарлинг, где мы рисковали встретиться с английскими военными кораблями. В этом проливе очень сильное течение и множество утесов. Он расположен у французского берега на 48°10' северной широты и весьма опасен, так как его рифы скрыты под водой. Поэтому на нашем корабле все, кому не доводилось здесь плавать, были крещены на следующий манер.
Главный боцман облачился в длинный балахон, надел шляпу забавного вида и взял в правую руку деревянный меч, а в левую - горшок с колесной мазью. Его лицо было вымазано сажей. Он нацепил на себя ожерелье из деревянных гвоздей и прочих корабельных мелочей. Все, кого еще судьба не заносила в эти края, становились перед ним на колени, и он крестил им лбы, ударяя при этом по шее деревянным мечом, а подручные боцмана обливали их водой. Сверх этого каждый "крещеный" должен был отнести к грот-мачте бутылку вина или водки. Впрочем, у кого вина не было, того и не просили об этом. На тех кораблях, которые еще сами не бывали в этих местах, брали вино и с их командиров; все это сносили к мачте и делили.
Голландцев также крестили возле этих утесов. Крестили их и близ утесов Берланга, лежащих недалеко от берегов Португалии на 39°40' северной широты. Это очень опасные рифы, потому что ночью они совершенно не видны из-за высокого берега. Способ крещения у голландцев совсем не такой, как у французов. У них принявшие крещение, словно преступники, трижды прыгали в воду с самой высокой реи, а некоторым, по особой милости, разрешали прыгать с кормы. Но истинным геройством считался четвертый прыжок - в честь Его Высочества[3] или капитана. Того, кто прыгал первым, поздравляли пушечным выстрелом и поднятием флага. Кто не желал лезть в воду, платил по голландским правилам двенадцать стюйверов[4], а офицеры - половину рейксдалдера[5]. Пассажиры же платили столько, сколько с них потребуют. Со шкиперов кораблей, еще не бывавших в этих водах, брали большую бочку вина; если они противились, в отместку отсекали фигуру на носу корабля, и шкипер или капитан не имели права воспрепятствовать этому. Все полученное передавалось главному боцману, который хранил трофеи до захода в гавань, а там на вырученные деньги покупали вино и делили со всеми находившимися на корабле без исключения. Ни голландцы, ни французы так и не могли растолковать, зачем все это делается, говорили только, что это старый морской обычай. Некоторые утверждают, что этот обычай был установлен императором Карлом V[6], но в его законах ничего подобного не значится. Я написал обо всем этом, поскольку речь зашла о морских церемониях, теперь же мы снова отправимся в наше путешествие.
Когда мы миновали пролив, нас подхватил попутный ветер, и мы дошли до мыса Финистерре, но там попали в жестокую бурю и потеряли друг друга из виду. Шторм длился восемь дней. Было жалко смотреть, как корабль бросало из стороны в сторону и пассажиры падали с правого борта на бак, не имея сил подняться, потому что всех трепала морская болезнь. Матросы, занятые работой, просто переступали через них. Потом снова все стихло, небо прояснилось, и мы пошли своим курсом так быстро, что вскоре пересекли тропик
Рака. Это круг, придуманный звездочетами; он лежит словно пограничная черта по пути солнца на север на 23°30' северной широты. Тут нас снова крестили тем способом, о котором я уже упоминал, потому что у французов в обычае крестить и под тропиком Рака, и под тропиком Козерога. И нас подхватил попутный ветер, что было для нас весьма кстати, поскольку воды уже не хватало и в день приходилось не больше двух муций на человека[7].
На широте острова Барбадос мы заметили английский пиратский корабль, который вознамерился догнать нас. На нем было двадцать четыре пушки. Но, заметив, что мы сильнее, он ушел от нас. Мы пустились в погоню и выстрелили из наших восьмифунтовых пушек, но паруса у него были лучше, и мы скоро отстали.
После этого мы опять легли на свой курс и вскоре увидели остров Мартинику. Мы стремились к рейду Св. Петра[8], но разыгравшийся на дальнейшем пути шторм задержал нас. Мы решили было отправиться в Гваделупу, но шторм оказался таким сильным, что мы не смогли пройти и туда. В конце концов, никуда не заходя, мы дошли до острова Тортуги, куда, собственно, и направлялись. Мы проследовали вдоль берега Пунта-Рики[9], веселого и прекрасного острова, заросшего лесом до самых вершин. Вскоре перед нами открылся остров Эспаньола, который мы опишем позже. И наконец 7 июля этого
же года мы достигли острова Тортуги, не потеряв ни одного человека. Здесь были разгружены товары Компании, и корабль с несколькими пассажирами отправился в Кюль де Сак[10].
Продолжение в комментариях

@темы: литература